Булгакова"Мастер и Маргарита". Проверочная работа (тест) по роману М. Булгакова"Мастер и Маргарита" Дирижер из мастера и маргариты

Полночь приближалась, пришлось спешить. Маргарита смутно видела что-нибудь. Запомнились свечи и самоцветный какой-то бассейн. Когда Маргарита стала на дно этого бассейна, Гелла и помогающая ей Наташа окатили Маргариту какой-то горячей, густой и красной жидкостью. Маргарита ощутила соленый вкус на губах и поняла, что ее моют кровью. Кровавая мантия сменилась другою – густой, прозрачной, розоватой, и у Маргариты закружилась голова от розового масла. Потом Маргариту бросили на хрустальное ложе и до блеска стали растирать какими-то большими зелеными листьями. Тут ворвался кот и стал помогать. Он уселся на корточки у ног Маргариты и стал натирать ей ступни с таким видом, как будто чистил сапоги на улице. Маргарита не помнит, кто сшил ей из лепестков бледной розы туфли, и как эти туфли сами собой застегнулись золотыми пряжками. Какая-то сила вздернула Маргариту и поставила перед зеркалом, и в волосах у нее блеснул королевский алмазный венец. Откуда-то явился Коровьев и повесил на грудь Маргариты тяжелое в овальной раме изображение черного пуделя на тяжелой цепи. Это украшение чрезвычайно обременило королеву. Цепь сейчас же стала натирать шею, изображение тянуло ее согнуться. Но кое-что вознаградило Маргариту за те неудобства, которые ей причиняла цепь с черным пуделем. Это – та почтительность, с которою стали относиться к ней Коровьев и Бегемот.

– Ничего, ничего, ничего! – бормотал Коровьев у дверей комнаты с бассейном, – ничего не поделаешь, надо, надо, надо. Разрешите, королева, вам дать последний совет. Среди гостей будут различные, ох, очень различные, но никому, королева Марго, никакого преимущества! Если кто-нибудь и не понравится... Я понимаю, что вы, конечно, не выразите этого на своем лице... Нет, нет, нельзя подумать об этом! Заметит, заметит в то же мгновение. Нужно полюбить его, полюбить, королева. Сторицей будет вознаграждена за это хозяйка бала! И еще: не пропустить никого. Хоть улыбочку, если не будет времени бросить слово, хоть малюсенький поворот головы. Все, что угодно, но только не невнимание. От этого они захиреют...

Тут Маргарита в сопровождении Коровьева и Бегемота шагнула из бассейной в полную темноту.

– Я, я, – шептал кот, – я дам сигнал!

– Давай! – ответил в темноте Коровьев.

– Бал! – пронзительно визгнул кот, и тотчас Маргарита вскрикнула и на несколько секунд закрыла глаза. Бал упал на нее сразу в виде света, вместе с ним – звука и запаха. Уносимая под руку Коровьевым, Маргарита увидела себя в тропическом лесу. Красногрудые зеленохвостые попугаи цеплялись за лианы, перескакивали по ним и оглушительно кричали: «Я восхищен!» Но лес быстро кончился, и его банная духота тотчас сменилась прохладою бального зала с колоннами из какого-то желтоватого искрящегося камня. Этот зал, так же как и лес, был совершенно пуст, и лишь у колонн неподвижно стояли обнаженные негры в серебряных повязках на головах. Лица их стали грязно-бурыми от волнения, когда в зал влетела Маргарита со своею свитой, в которой откуда-то взялся Азазелло. Тут Коровьев выпустил руку Маргариты и шепнул:

– Прямо на тюльпаны!

Невысокая стена белых тюльпанов выросла перед Маргаритой, а за нею она увидела бесчисленные огни в колпачках и перед ними белые груди и черные плечи фрачников. Тогда Маргарита поняла, откуда шел бальный звук. На нее обрушился рев труб, а вырвавшийся из-под него взмыв скрипок окатил ее тело, как кровью. Оркестр человек в полтораста играл полонез.

Возвышавшийся перед оркестром человек во фраке, увидев Маргариту, побледнел, заулыбался и вдруг взмахом рук поднял весь оркестр. Ни на мгновение не прерывая музыки, оркестр, стоя, окатывал Маргариту звуками. Человек над оркестром отвернулся от него и поклонился низко, широко разбросив руки, и Маргарита, улыбаясь, помахала ему рукой.

– Нет, мало, мало, – зашептал Коровьев, – он не будет спать всю ночь. Крикните ему: «Приветствую вас, король вальсов!»

Маргарита крикнула это и подивилась тому, что ее голос, полный как колокол, покрыл вой оркестра. Человек от счастья вздрогнул и левую руку приложил к груди, правой продолжая махать оркестру белым жезлом.

– Мало, мало, – шептал Коровьев, – глядите налево, на первые скрипки, и кивните так, чтобы каждый думал, что вы его узнали в отдельности. Здесь только мировые знаменитости. Вот этому, за первым пультом, это Вьетан. Так, очень хорошо. Теперь дальше.

– Кто дирижер? – отлетая, спросила Маргарита.

– Иоганн Штраус, – закричал кот, – и пусть меня повесят в тропическом саду на лиане, если на каком-нибудь балу когда-либо играл такой оркестр. Я приглашал его! И, заметьте, ни один не заболел и ни один не отказался.

В следующем зале не было колонн, вместо них стояли стены красных, розовых, молочно-белых роз с одной стороны, а с другой – стена японских махровых камелий. Между этими стенами уже били, шипя, фонтаны, и шампанское вскипало пузырями в трех бассейнах, из которых был первый – прозрачно-фиолетовый, второй – рубиновый, третий – хрустальный. Возле них метались негры в алых повязках, серебряными черпаками наполняя из бассейнов плоские чаши. В розовой стене оказался пролом, и в нем на эстраде кипятился человек в красном с ласточкиным хвостом фраке. Перед ним гремел нестерпимо громко джаз. Лишь только дирижер увидел Маргариту, он согнулся перед нею так, что руками коснулся пола, потом выпрямился и пронзительно закричал:

– Аллилуйя!

Он хлопнул себя по коленке раз, потом накрест по другой – два, вырвал из рук крайнего музыканта тарелку, ударил ею по колонне.

Улетая, Маргарита видела только, что виртуоз-джазбандист, борясь с полонезом, который дул Маргарите в спину, бьет по головам джазбандистов своей тарелкой и те приседают в комическом ужасе.

Наконец вылетели на площадку, где, как поняла Маргарита, ее во тьме встречал Коровьев с лампадкой. Теперь на этой площадке глаза слепли от света, льющегося из хрустальных виноградных гроздьев. Маргариту установили на место, и под левой рукой у нее оказалась низкая аметистовая колонка.

– Руку можно будет положить на нее, если станет очень трудно, – шептал Коровьев.

Какой-то чернокожий подкинул под ноги Маргарите подушку с вышитым на ней золотым пуделем, и на нее она, повинуясь чьим-то рукам, поставила, согнув в колене, свою правую ногу. Маргарита попробовала оглядеться. Коровьев и Азазелло стояли возле нее в парадных позах. Рядом с Азазелло – еще трое молодых людей, смутно чем-то напомнивших Маргарите Абадонну. В спину веяло холодом. Оглянувшись, Маргарита увидела, что из мраморной стены сзади нее бьет шипящее вино и стекает в ледяной бассейн. У левой ноги она чувствовала что-то теплое и мохнатое. Это был Бегемот.

Маргарита была в высоте, и из-под ног ее вниз уходила грандиозная лестница, крытая ковром. Внизу, так далеко, как будто бы Маргарита смотрела обратным способом в бинокль, она видела громаднейшую швейцарскую с совершенно необъятным камином, в холодную и черную пасть которого мог свободно въехать пятитонный грузовик. Швейцарская и лестница, до боли в глазах залитая светом, были пусты. Трубы теперь доносились до Маргариты издалека. Так простояли неподвижно около минуты.

– Где же гости? – спросила Маргарита у Коровьева.

– Будут, королева, сейчас будут. В них недостатка не будет. И, право, я предпочел бы рубить дрова, вместо того чтобы принимать их здесь на площадке.

– Что рубить дрова, – подхватил словоохотливый кот, – я хотел бы служить кондуктором в трамвае, а уж хуже этой работы нет ничего на свете.

– Все должно быть готово заранее, королева, – объяснял Коровьев, поблескивая глазом сквозь испорченный монокль. – Ничего не может быть гаже, чем когда приехавший первым гость мыкается, не зная, что ему предпринять, а его законная мегера шепотом пилит его за то, что они приехали раньше всех. Такие балы надо выбрасывать на помойку, королева.

– Определенно на помойку, – подтвердил кот.

Эти десять секунд показались Маргарите чрезвычайно длинными. По-видимому, они истекли уже, и ровно ничего не произошло. Но тут вдруг что-то грохнуло внизу в громадном камине, и из него выскочила виселица с болтающимся на ней полурассыпавшимся прахом. Этот прах сорвался с веревки, ударился об пол, и из него выскочил черноволосый красавец во фраке и в лакированных туфлях. Из камина выбежал полуистлевший небольшой гроб, крышка его отскочила, и из него вывалился другой прах. Красавец галантно подскочил к нему и подал руку калачиком, второй прах сложился в нагую вертлявую женщину в черных туфельках и с черными перьями на голове, и тогда оба, и мужчина и женщина, заспешили вверх по лестнице.

– Первые! – воскликнул Коровьев, – господин Жак с супругой. Рекомендую вам, королева, один из интереснейших мужчин! Убежденный фальшивомонетчик, государственный изменник, но очень недурной алхимик. Прославился тем, – шепнул на ухо Маргарите Коровьев, – что отравил королевскую любовницу. А ведь это не с каждым случается! Посмотрите, как красив!

Побледневшая Маргарита, раскрыв рот, глядела вниз и видела, как исчезают в каком-то боковом ходу швейцарской и виселица и гроб.

– Я в восхищении, – заорал прямо в лицо поднявшемуся по лестнице господину Жаку кот.

В это время внизу из камина появился безголовый, с оторванною рукою скелет, ударился оземь и превратился в мужчину во фраке.

Супруга господина Жака уже становилась перед Маргаритою на одно колено и, бледная от волнения, целовала колено Маргариты.

– Королева, – бормотала супруга господина Жака.

– Королева в восхищении, – кричал Коровьев.

– Королева... – тихо сказал красавец, господин Жак.

– Мы в восхищении, – завывал кот.

Молодые люди, спутники Азазелло, улыбаясь безжизненными, но приветливыми улыбками, уже теснили господина Жака с супругою в сторону, к чашам с шампанским, которые негры держали в руках. По лестнице поднимался вверх бегом одинокий фрачник.

– Граф Роберт, – шепнул Маргарите Коровьев, – по-прежнему интересен. Обратите внимание, как смешно, королева – обратный случай: этот был любовником королевы и отравил свою жену.

– Мы рады, граф, – вскричал Бегемот.

Из камина подряд один за другим вывалились, лопаясь и распадаясь, три гроба, затем кто-то в черной мантии, которого следующий выбежавший из черной пасти ударил в спину ножом. Внизу послышался сдавленный крик. Из камина выбежал почти совсем разложившийся труп. Маргарита зажмурилась, и чья-то рука поднесла к ее носу флакон с белой солью. Маргарите показалось, что это рука Наташи. Лестница стала заполняться. Теперь уже на каждой ступеньке оказались, издали казавшиеся совершенно одинаковыми, фрачники и нагие женщины с ними, отличавшиеся друг от друга только цветом перьев на головах и туфель.

К Маргарите приближалась, ковыляя, в странном деревянном сапоге на левой ноге, дама с монашески опущенными глазами, худенькая, скромная и почему-то с широкой зеленой повязкой на шее.

– Какая зеленая? – машинально спросила Маргарита.

– Очаровательнейшая и солиднейшая дама, – шептал Коровьев, – рекомендую вам: госпожа Тофана, была чрезвычайно популярна среди молодых очаровательных неаполитанок, а также жительниц Палермо, и в особенности среди тех, которым надоели их мужья. Ведь бывает же так, королева, чтобы надоел муж.

– Да, – глухо ответила Маргарита, в то же время улыбаясь двум фрачникам, которые один за другим склонялись перед нею, целуя колено и руку.

– Ну вот, – ухитрялся шептать Коровьев Маргарите и в то же время кричать кому-то: – Герцог, бокал шампанского! Я восхищен! Да, так вот-с, госпожа Тофана входила в положение этих бедных женщин и продавала им какую-то воду в пузырьках. Жена вливала эту воду в суп супругу, тот его съедал, благодарил за ласку и чувствовал себя превосходно. Правда, через несколько часов ему начинало очень сильно хотеться пить, затем он ложился в постель, и через день прекрасная неаполитанка, накормившая своего мужа супом, была свободна, как весенний ветер.

– А что это у нее на ноге? – спрашивала Маргарита, не уставая подавать руку гостям, обогнавшим ковыляющую госпожу Тофану, – и зачем эта зелень на шее? Блеклая шея?

– Я в восхищении, князь! – кричал Коровьев и в это же время шептал Маргарите: – Прекрасная шея, но с ней неприятность случилась в тюрьме. На ноге у нее, королева, испанский сапожок, а лента вот отчего: когда тюремщики узнали, что около пятисот неудачно выбранных мужей покинули Неаполь и Палермо навсегда, они сгоряча удавили госпожу Тофану в тюрьме.

– Как я счастлива, черная королева, что мне выпала высокая честь, – монашески шептала Тофана, пытаясь опуститься на колено. Испанский сапог мешал ей. Коровьев и Бегемот помогли Тофане подняться.

– Я рада, – ответила ей Маргарита, в то же время подавая руку другим.

Теперь по лестнице снизу вверх поднимался поток. Маргарита перестала видеть то, что делается в швейцарской. Она механически поднимала и опускала руку и, однообразно скалясь, улыбалась гостям. В воздухе на площадке уже стоял гул, из покинутых Маргаритой бальных зал, как море, слышалась музыка.

– А вот это – скучная женщина, – уже не шептал, а громко говорил Коровьев, зная, что в гуле голосов его уже не расслышат, – обожает балы, все мечтает пожаловаться на свой платок.

Маргарита поймала взглядом среди подымавшихся ту, на которую указывал Коровьев. Это была молодая женщина лет двадцати, необыкновенного по красоте сложения, но с какими-то беспокойными и назойливыми глазами.

– Какой платок? – спросила Маргарита.

– К ней камеристка приставлена, – пояснил Коровьев, – и тридцать лет кладет ей на ночь на столик носовой платок. Как она проснется, так он уже тут. Она уж и сжигала его в печи и топила его в реке, но ничего не помогает.

– Какой платок? – шептала Маргарита, подымая и опуская руку.

– С синей каемочкой платок. Дело в том, что, когда она служила в кафе, хозяин как-то ее зазвал в кладовую, а через девять месяцев она родила мальчика, унесла его в лес и засунула ему в рот платок, а потом закопала мальчика в земле. На суде она говорила, что ей нечем кормить ребенка.

– А где же хозяин этого кафе? – спросила Маргарита.

– Королева, – вдруг заскрипел снизу кот, – разрешите мне спросить вас: при чем же здесь хозяин? Ведь он не душил младенца в лесу!

Маргарита, не переставая улыбаться и качать правой рукой, острые ногти левой запустила в Бегемотово ухо и зашептала ему:

– Если ты, сволочь, еще раз позволишь себе впутаться в разговор...

Бегемот как-то не по-бальному вспискнул и захрипел:

– Королева... ухо вспухнет... Зачем же портить бал вспухшим ухом?.. Я говорил юридически... с юридической точки... Молчу, молчу... Считайте, что я не кот, а рыба, только оставьте ухо.

Маргарита выпустила ухо, и назойливые, мрачные глаза оказались перед ней.

– Я счастлива, королева-хозяйка, быть приглашенной на великий бал полнолуния.

– А я, – ответила ей Маргарита, – рада вас видеть. Очень рада. Любите ли вы шампанское?

– Что вы изволите делать, королева?! – отчаянно, но беззвучно вскричал на ухо Маргарите Коровьев, – получится затор!

– Я люблю, – моляще говорила женщина и вдруг механически стала повторять: – Фрида, Фрида, Фрида! Меня зовут Фрида, о королева!

– Так вы напейтесь сегодня пьяной, Фрида, и ни о чем не думайте, – сказала Маргарита.

Фрида протянула обе руки к Маргарите, но Коровьев и Бегемот очень ловко подхватили ее под руки, и ее затерло в толпе.

Теперь снизу уже стеною шел народ, как бы штурмуя площадку, на которой стояла Маргарита. Голые женские тела поднимались между фрачными мужчинами. На Маргариту наплывали их смуглые, и белые, и цвета кофейного зерна, и вовсе черные тела. В волосах рыжих, черных, каштановых, светлых, как лен, – в ливне света играли и плясали, рассыпали искры драгоценные камни. И как будто кто-то окропил штурмующую колонну мужчин капельками света, – с грудей брызгали светом бриллиантовые запонки. Теперь Маргарита ежесекундно ощущала прикосновение губ к колену, ежесекундно вытягивала вперед руку для поцелуя, лицо ее стянуло в неподвижную маску привета.

– Я в восхищении, – монотонно пел Коровьев, – мы в восхищении, королева в восхищении.

– Королева в восхищении, – гнусил за спиною Азазелло.

– Я восхищен, – вскрикивал кот.

– Маркиза, – бормотал Коровьев, – отравила отца, двух братьев и двух сестер из-за наследства! Королева в восхищении! Госпожа Минкина, ах, как хороша! Немного нервозна. Зачем же было жечь горничной лицо щипцами для завивки! Конечно, при этих условиях зарежут! Королева в восхищении! Королева, секунду внимания: император Рудольф, чародей и алхимик. Еще алхимик – повешен. Ах, вот и она! Ах, какой чудесный публичный дом был у нее в Страсбурге! Мы в восхищении! Московская портниха, мы все ее любим за неистощимую фантазию, держала ателье и придумала страшно смешную штуку: провертела две круглые дырочки в стене...

– А дамы не знали? – спросила Маргарита.

– Все до одной знали, королева, – отвечал Коровьев, – я в восхищении. Этот двадцатилетний мальчуган с детства отличался странными фантазиями, мечтатель и чудак. Его полюбила одна девушка, а он взял и продал ее в публичный дом.

Снизу текла река. Конца этой реке не было видно. Источник ее, громадный камин, продолжал ее питать. Так прошел час и пошел второй час. Тут Маргарита стала замечать, что цепь ее сделалась тяжелее, чем была. Что-то странное произошло и с рукой. Теперь перед тем, как поднять ее, Маргарите приходилось морщиться. Интересные замечания Коровьева перестали занимать Маргариту. И раскосые монгольские глаза, и лица белые и черные сделались безразличными, по временам сливались, а воздух между ними почему-то начинал дрожать и струиться. Острая боль, как от иглы, вдруг пронзила правую руку Маргариты, и, стиснув зубы, она положила локоть на тумбу. Какой-то шорох, как бы крыльев по стенам, доносился теперь сзади из залы, и было понятно, что там танцуют неслыханные полчища гостей, и Маргарите казалось, что даже массивные мраморные, мозаичные и хрустальные полы в этом диковинном зале ритмично пульсируют.

Ни Гай Кесарь Калигула, ни Мессалина уже не заинтересовали Маргариту, как не заинтересовал ни один из королей, герцогов, кавалеров, самоубийц, отравительниц, висельников и сводниц, тюремщиков и шулеров, палачей, доносчиков, изменников, безумцев, сыщиков, растлителей. Все их имена спутались в голове, лица слепились в одну громадную лепешку, и только одно сидело мучительно в памяти лицо, окаймленное действительно огненной бородой, лицо Малюты Скуратова. Ноги Маргариты подгибались, каждую минуту она боялась заплакать. Наихудшие страдания ей причиняло правое колено, которое целовали. Оно распухло, кожа на нем посинела, несмотря на то, что несколько раз рука Наташи появлялась возле этого колена с губкой и чем-то душистым обтирала его. В конце третьего часа Маргарита глянула вниз совершенно безнадежными глазами и радостно дрогнула: поток гостей редел.

– Законы бального съезда одинаковы, королева, – шептал Коровьев, – сейчас волна начнет спадать. Клянусь, что мы терпим последние минуты. Вот группа Брокенских гуляк. Они всегда приезжают последними. Ну да, это они. Два пьяных вампира... Все? Ах нет, вот еще один. Нет, двое!

По лестнице подымались двое последних гостей.

– Да это кто-то новенький, – говорил Коровьев, щурясь сквозь стеклышко, – ах да, да. Как-то раз Азазелло навестил его и за коньяком нашептал ему совет, как избавиться от одного человека, разоблачений которого он чрезвычайно опасался. И вот он велел своему знакомому, находящемуся от него в зависимости, обрызгать стены кабинета ядом.

– Как его зовут? – спросила Маргарита.

– А, право, я сам еще не знаю, – ответил Коровьев, – надо спросить у Азазелло.

– А кто это с ним?

– А вот этот самый исполнительный его подчиненный. Я восхищен! – прокричал Коровьев последним двум.

Лестница опустела. Из осторожности подождали еще немного. Но из камина более никто не выходил.

Через секунду, не понимая, как это случилось, Маргарита оказалась в той же комнате с бассейном и там, сразу заплакав от боли в руке и ноге, повалилась прямо на пол. Но Гелла и Наташа, утешая ее, опять повлекли ее под кровавый душ, опять размяли ее тело, и Маргарита вновь ожила.

– Еще, еще, королева Марго, – шептал появившийся рядом Коровьев, – надо облететь залы, чтобы почтенные гости не чувствовали себя брошенными.

И Маргарита вновь вылетела из комнаты с бассейном. На эстраде за тюльпанами, где играл оркестр короля вальсов, теперь бесновался обезьяний джаз. Громадная, в лохматых бакенбардах горилла с трубой в руке, тяжело приплясывая, дирижировала. В один ряд сидели орангутанги, дули в блестящие трубы. На плечах у них верхом поместились веселые шимпанзе с гармониями. Два гамадрила в гривах, похожих на львиные, играли на роялях, и этих роялей не было слышно в громе и писке и буханьях саксофонов, скрипок и барабанов в лапах гиббонов, мандрилов и мартышек. На зеркальном полу несчитанное количество пар, словно слившись, поражая ловкостью и чистотой движений, вертясь в одном направлении, стеною шло, угрожая все смести на своем пути. Живые атласные бабочки ныряли над танцующими полчищами, с потолков сыпались цветы. В капителях колонн, когда погасало электричество, загорались мириады светляков, а в воздухе плыли болотные огни.

Потом Маргарита оказалась в чудовищном по размерам бассейне, окаймленном колоннадой. Гигантский черный нептун выбрасывал из пасти широкую розовую струю. Одуряющий запах шампанского подымался из бассейна. Здесь господствовало непринужденное веселье. Дамы, смеясь, сбрасывали туфли, отдавали сумочки своим кавалерам или неграм, бегающим с простынями в руках, и с криком ласточкой бросались в бассейн. Пенные столбы взбрасывало вверх. Хрустальное дно бассейна горело нижним светом, пробивавшим толщу вина, и в нем видны были серебристые плавающие тела. Выскакивали из бассейна совершенно пьяными. Хохот звенел под колоннами и гремел, как в бане.

Во всей этой кутерьме запомнилось одно совершенно пьяное женское лицо с бессмысленными, но и в бессмысленности умоляющими глазами, и вспомнилось одно слово – «Фрида»! Голова Маргариты начала кружиться от запаха вина, и она уже хотела уходить, как кот устроил в бассейне номер, задержавший Маргариту. Бегемот наколдовал чего-то у пасти Нептуна, и тотчас с шипением и грохотом волнующаяся масса шампанского ушла из бассейна, а Нептун стал извергать не играющую, не пенящуюся волну темно-желтого цвета. Дамы с визгом и воплем:

– Коньяк! – кинулись от краев бассейна за колонны. Через несколько секунд бассейн был полон, и кот, трижды перевернувшись в воздухе, обрушился в колыхающийся коньяк. Вылез он, отфыркиваясь, с раскисшим галстуком, потеряв позолоту с усов и свой бинокль. Примеру Бегемота решилась последовать только одна, та самая затейница-портниха, и ее кавалер, неизвестный молодой мулат. Оба они бросились в коньяк, но тут Коровьев подхватил Маргариту под руку, и они покинули купальщиков.

Маргарите показалось, что она пролетела где-то, где видела в громадных каменных прудах горы устриц. Потом она летала над стеклянным полом с горящими под ним адскими топками и мечущимися между ними дьявольскими белыми поварами. Потом где-то она, уже переставая что-либо соображать, видела темные подвалы, где горели какие-то светильники, где девушки подавали шипящее на раскаленных углях мясо, где пили из больших кружек за ее здоровье. Потом она видела белых медведей, игравших на гармониках и пляшущих камаринского на эстраде. Фокусника-саламандру, не сгоравшего в камине... И во второй раз силы ее стали иссякать.

– Последний выход, – прошептал ей озабоченно Коровьев, – и мы свободны.

Она в сопровождении Коровьева опять оказалась в бальном зале, но теперь в нем не танцевали, и гости несметной толпой теснились между колоннами, оставив свободной середину зала. Маргарита не помнила, кто помог ей подняться на возвышение, появившееся посередине этого свободного пространства зала. Когда она взошла на него, она, к удивлению своему, услышала, как где-то бьет полночь, которая давным-давно, по ее счету, истекла. С последним ударом неизвестно откуда слышавшихся часов молчание упало на толпы гостей. Тогда Маргарита опять увидела Воланда. Он шел в окружении Абадонны, Азазелло и еще нескольких похожих на Абадонну, черных и молодых. Маргарита теперь увидела, что напротив ее возвышения было приготовлено другое возвышение для Воланда. Но он им не воспользовался. Поразило Маргариту то, что Воланд вышел в этот последний великий выход на балу как раз в том самом виде, в каком был в спальне. Все та же грязная заплатанная сорочка висела на его плечах, ноги были в стоптанных ночных туфлях. Воланд был со шпагой, но этой обнаженной шпагой он пользовался как тростью, опираясь на нее. Прихрамывая, Воланд остановился возле своего возвышения, и сейчас же Азазелло оказался перед ним с блюдом в руках, и на этом блюде Маргарита увидела отрезанную голову человека с выбитыми передними зубами. Продолжала стоять полнейшая тишина, и ее прервал только один раз далеко послышавшийся, непонятный в этих условиях звонок, как бывает с парадного хода.

– Михаил Александрович, – негромко обратился Воланд к голове, и тогда веки убитого приподнялись, и на мертвом лице Маргарита, содрогнувшись, увидела живые, полные мысли и страдания глаза. – Все сбылось, не правда ли? – продолжал Воланд, глядя в глаза головы, – голова отрезана женщиной, заседание не состоялось, и живу я в вашей квартире. Это – факт. А факт – самая упрямая в мире вещь. Но теперь нас интересует дальнейшее, а не этот уже свершившийся факт. Вы всегда были горячим проповедником той теории, что по отрезании головы жизнь в человеке прекращается, он превращается в золу и уходит в небытие. Мне приятно сообщить вам, в присутствии моих гостей, хотя они и служат доказательством совсем другой теории, о том, что ваша теория и солидна и остроумна. Впрочем, ведь все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Да сбудется же это! Вы уходите в небытие, а мне радостно будет из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить за бытие. – Воланд поднял шпагу. Тут же покровы головы потемнели и съежились, потом отвалились кусками, глаза исчезли, и вскоре Маргарита увидела на блюде желтоватый, с изумрудными глазами и жемчужными зубами, на золотой ноге, череп. Крышка черепа откинулась на шарнире.

– Сию секунду, мессир, – сказал Коровьев, заметив вопросительный взгляд Воланда, – он предстанет перед вами. Я слышу в этой гробовой тишине, как скрипят его лакированные туфли и как звенит бокал, который он поставил на стол, последний раз в этой жизни выпив шампанское. Да вот и он.

Направляясь к Воланду, вступал в зал новый одинокий гость. Внешне он ничем не отличался от многочисленных остальных гостей-мужчин, кроме одного: гостя буквально шатало от волнения, что было видно даже издали. На его щеках горели пятна, и глаза бегали в полной тревоге. Гость был ошарашен, и это было вполне естественно: его поразило все, и главным образом, конечно, наряд Воланда.

Однако встречен был гость отменно ласково.

– А, милейший барон Майгель, – приветливо улыбаясь, обратился Воланд к гостю, у которого глаза вылезали на лоб, – я счастлив рекомендовать вам, – обратился Воланд к гостям, – почтеннейшего барона Майгеля, служащего зрелищной комиссии в должности ознакомителя иностранцев с достопримечательностями столицы.

Тут Маргарита замерла, потому что узнала вдруг этого Майгеля. Он несколько раз попадался ей в театрах Москвы и в ресторанах. «Позвольте... – подумала Маргарита, – он, стало быть, что ли, тоже умер?» Но дело тут же разъяснилось.

– Милый барон, – продолжал Воланд, радостно улыбаясь, – был так очарователен, что, узнав о моем приезде в Москву, тотчас позвонил ко мне, предлагая свои услуги по своей специальности, то есть по ознакомлению с достопримечательностями. Само собою разумеется, что я был счастлив пригласить его к себе.

В это время Маргарита видела, как Азазелло передал блюдо с черепом Коровьеву.

– Да, кстати, барон, – вдруг интимно понизив голос, проговорил Воланд, – разнеслись слухи о чрезвычайной вашей любознательности. Говорят, что она, в сочетании с вашей не менее развитой разговорчивостью, стала привлекать всеобщее внимание. Более того, злые языки уже уронили слово – наушник и шпион. И еще более того, есть предположение, что это приведет вас к печальному концу не далее, чем через месяц. Так вот, чтобы избавить вас от этого томительного ожидания, мы решили прийти к вам на помощь, воспользовавшись тем обстоятельством, что вы напросились ко мне в гости именно с целью подсмотреть и подслушать все, что можно.

Барон стал бледнее, чем Абадонна, который был исключительно бледен по своей природе, а затем произошло что-то странное. Абадонна оказался перед бароном и на секунду снял свои очки. В тот же момент что-то сверкнуло в руках Азазелло, что-то негромко хлопнуло как в ладоши, барон стал падать навзничь, алая кровь брызнула у него из груди и залила крахмальную рубашку и жилет. Коровьев подставил чашу под бьющуюся струю и передал наполнившуюся чашу Воланду. Безжизненное тело барона в это время уже было на полу.

– Я пью ваше здоровье, господа, – негромко сказал Воланд и, подняв чашу, прикоснулся к ней губами.

Тогда произошла метаморфоза. Исчезла заплатанная рубаха и стоптанные туфли. Воланд оказался в какой-то черной хламиде со стальной шпагой на бедре. Он быстро приблизился к Маргарите, поднес ей чашу и повелительно сказал:

У Маргариты закружилась голова, ее шатнуло, но чаша оказалась уже у ее губ, и чьи-то голоса, а чьи – она не разобрала, шепнули в оба уха:

– Не бойтесь, королева... Не бойтесь, королева, кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья.

Маргарита, не раскрывая глаз, сделала глоток, и сладкий ток пробежал по ее жилам, в ушах начался звон. Ей показалось, что кричат оглушительные петухи, что где-то играют марш. Толпы гостей стали терять свой облик. И фрачники и женщины распались в прах. Тление на глазах Маргариты охватило зал, над ним потек запах склепа. Колонны распались, угасли огни, все съежилось, и не стало никаких фонтанов, тюльпанов и камелий. А просто было, что было – скромная гостиная ювелирши, и из приоткрытой в нее двери выпадала полоска света. И в эту приоткрытую дверь и вошла Маргарита.

ВОПРОСЫ ПО СОДЕРЖАНИЮ РОМАНА

Вариант 1

Чьи это слова: «Свежесть, свежесть и свежесть, вот что должно быть девизом всякого буфетчика»?

Узнай героя «…плечистый,рыжеватый,вихрастый молодой человек в заломленной на затылок клетчатой кепке, в ковбойке, жеваных белых брюках….»

Кто этот герой: « лицо… было изуродовано: нос его некогда был разбит ударом германской палицы»?

Кто дирижировал оркестром на балу у Воланда?

Откуда родом Иешуа?

Кому на сеансе черной магии оторвали голову?

Куда Воланд отправил Груню?

Какие глаза были у Воланда?

За что был наказан буфетчик Соков?

Что было написано на скамейке, на которой сидела Маргарита?

Какую сумму выиграл в лотерею мастер?

Узнай героя: «Босой, разодранная беловатая толстовка, к коей на груди английской булавкой приколота бумажная иконка с изображением неизвестного святого».

Откуда приехал дядя Берлиоза?

Узнай героя: «Усики у него, как куриные перья, глазки маленькие, иронические и полупьяные, брючки клетчатые… видны грязные белые носки».

Где постоянно живет Иешуа?

Кто такая Наташа?

Какого цвета было пальто на Маргарите в день встречи с мастером?

Кто и кому говорит: «Ну что это такое? Зачем ты позолотил усы? На какой тебе черт нужен галстух, если на тебе нет штанов?»

Какие произведения создавал штурман Жорж?

Сколько лет Рюхину?

Узнай героя: «…на голову выше самого высокого из солдат и настолько широк в плечах, что совершенно заслонил солнце».

Сколько всего писателей было в МАССОЛИТе?

Как называл мастер то время, когда он работал над романом?

Что подарил Воланд Маргарите?

Сколько комнат было в «нехорошей квартире»?

ВОПРОСЫ ПО СОДЕРЖАНИЮ РОМАНА

М. А. БУЛГАКОВА «МАСТЕР И МАРГАРИТА»

Вариант 2

1. Чьи это слова: «Я верую! Что-то должно произойти, потому что за что же мне послана пожизненная мука?»

2. Кто был отцом Иешуа?

3. Кто такая Груня?

4. Что особенного было в лице Воланда?

5. Узнай героя: «…пламенно- рыжий, в крахмальном белье, в полосатом костюме, в лакированных туфлях с котелком на голове…».

6. Узнай героя: «В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой….».

7. Как звали собаку, принимавшую участие в следствии по делу Варьете?

8. Что закричала оторванная голова Бенгальского?

9. Кому принадлежат слова: «Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти»?

10. Как звали Крысобоя?

11. Что спасло Римского?

12. Чьи это слова: «Мне двадцать три года, и я подам жалобу на вас всех. А на тебя в особенности, гнида»?

13. Что должна была крикнуть Маргарита, пролетая над воротами?

14. Из чего Воланд пил на балу?

15. Почему Маргарита вышла из дома в тот день, когда она встретила мастера?

16. Какое событие изменило жизнь мастера?

17. Какими языками владел мастер?

18. Назови номера палат, в которых находились в клинике Стравинского мастер, Бенгальский, Босой.

19. Чем были озабочены все идущие за гробом Берлиоза?

20. Чем больше всего гордился мастер в своей квартире?

21. Узнай героя: «Сдаюсь исключительно потому, что не могу играть в атмосфере травли и завистничества».

22.Когда Мастер дописал свой роман?

23. Кем стал Варенуха после встречи с Геллой?

24. На какой реке был дачный поселок литераторов?

25. Кто показал Маргарите Латунского?

ВОПРОСЫ ПО СОДЕРЖАНИЮ РОМАНА

М. А. БУЛГАКОВА «МАСТЕР И МАРГАРИТА»

Вариант 3

1. Какими языками владел Иешуа?

2. Как назывался бал, устроенный Воландом?

3. Какие деревья росли во дворе дома, где жил мастер?

4. Кто отвез поэта Бездомного в больницу?

5. Узнай героя: «Черноглазый красавец с кинжальной бородкой… было время, когда красавец не носил фрака, а был опоясан кожаным поясом, из-за которого торчали рукоятки пистолетов».

6. Каких размеров была «громадная» комната мастера?

7. Кем был мастер по образованию?

8. Сколько Маргарит обнаружили в Москве подручные Воланда?

9. Какие цветы любил мастер?

10. Узнай героя: « Выпачканный пылью, на шее белый фрачный галстук бантиком, а на груди перламутровый дамский бинокль на ремешке».

11. Назови настоящее имя штурмана Жоржа.

12. Что больше всего ненавидел прокуратор?

13. Как звали собаку Пилата?

14. Чьи это слова: «Он такой же директор, как я архиерей»?

15. Узнай героя: «маленького роста, упитан, лыс, одет в серенькую летнюю пару, свою приличную шляпу пирожком нес в руке».

16. Назови героя: «И опять померещилась ему чаша с темной жидкостью… Яду мне! Яду!»

17. Под какими фамилиями записались в ресторане дома литераторов Бегемот и Коровьев?

18. Как звали женщину, в которую был влюблен Иуда?

19. Чьи это слова: «Не верю я ни во что из того, о чем пишу»?

20. Что пили Бездомный и Берлиоз на Патриарших?

21. Чьи это слова: «Приветствую вас, королева, и прошу меня извинить за мой домашний наряд»?

22. Как звали фельдшерицу, у которой мастер утащил ключи?

23. Как звали поэта Бездомного?

24. Что сгорело в Москве по воле Воланда?

25. Кому, по словам Коровьева, не нужно было никакого удостоверения, чтобы убедить, что он писатель?

ВОПРОСЫ ПО СОДЕРЖАНИЮ РОМАНА

М. А. БУЛГАКОВА «МАСТЕР И МАРГАРИТА»

Вариант 4

1. По какому адресу проживал Степа Лиходеев?

2. Кем работал дядя Берлиоза?

3. Какое украшение повесил Коровьев на шею Маргарите перед балом?

4. Что было главным богатством Маргариты и хранилось тайно в темной комнате без окон?

5. Какой порок Иешуа считал одним из главных?

6. Чем занимался Бенгальский после всех событий в Варьете?

7. Сколько всего дач было в дачном поселке литераторов?

8. Какой странностью отличалась квартира № 50?

9. С каким подарком от Воланда Азазелло пришел к мастеру и Маргарите?

10. Чем омыли Маргариту перед балом?

11. Кем стал Алоизий?

12. Кто был отцом Иешуа?

13. Кому принадлежала квартира, где жили Берлиоз и Лиходеев?

14. Что сделала Маргарита с деньгами, оставленными ей мастером?

15. Сколько экземпляров романа напечатала машинистка?

16. Какую сумму отправил Римский в Ялту Лиходееву?

17. Узнай героя: «… бритый, темноволосый, с острым носом, встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос».

18. О чем молил Бога Левий Матвей?

19. Где впервые встретились мастер и Маргарита?

20. Где и кем был ранен Крысобой?

21. Где отыскали Римского после его бегства?

22. Куда отправил Воланд Груню?

23. Какой портсигар был у Воланда?

24. Кто такой Афраний?

25. В каком месяце мастер закончил работу над романом?

ВОПРОСЫ ПО СОДЕРЖАНИЮ РОМАНА

М. А. БУЛГАКОВА «МАСТЕР И МАРГАРИТА»

Вариант 5

1.Что предпочитал курить Иван Бездомный?

2. Кто такая Анфиса?

3. в какое время года встретились Мастер и Маргарита?

4. Где избили Варенуху?

5. Чьи это слова: «Браво! Вы полностью повторили мысль беспокойного старика Иммануила»?

6. Что спасло Римского от ведьмы?

7. Где работал мастер до того, как начал писать роман?

8. Сколько комнат было в квартире мастера?

9. Что сделал Левий Матвей, наслушавшись речей Иешуа?

10. Как назывался дачный поселок литераторов?

11. Сколько комнат было в особняке, где жила Маргарита?

12. Какое прозвище было у Аннушки?

13. Назовите номер квартиры Латунского.

14. В чем поклялся Иван Бездомный мастеру?

15. Что в первую очередь поджег Азазелло в квартире мастера?

16. Кто сидел на шоферском месте в машине, поданной Маргарите?

17. Как спасались от зноя солдаты, охранявшие место казни?

18. Узнай героя: «тощий и длинный гражданин в клетчатом пиджачке, в жокейской шапочке и в пенсне».

19. Кто подобрал утерянную Маргаритой подкову?

20. На чем летала Наташа?

21. На каком этаже была квартира Лиходеева?

22. Назови отчество Маргариты.

23. Узнай героя: «маленький, но с атлетическими плечами, рыжий, как огонь, один глаз с бельмом, рот с клыком…»

24. Сколько этажей было в доме, где жили литераторы?

25. На чем улетела Маргарита, намазавшись волшебным кремом?

ВОПРОСЫ ПО СОДЕРЖАНИЮ РОМАНА

М. А. БУЛГАКОВА «МАСТЕР И МАРГАРИТА»

Вариант 6

1. Чей это наряд: «туфли из лепестков бледной розы с золотыми пряжками… в волосах королевский алмазный венец, на груди тяжелое, в овальной раме изображение черного пуделя на тяжелой цепи»?

2. Сколько лет Маргарите?

3. С помощью какого слова зашвырнули в Ялту Лиходеева?

4. Что это за дом: «фасад… выложен черным мрамором, двери широкие, за стеклом их виднеется фуражка с золотым галуном»?

5. Кому Маргарита сказала: «Я погибаю из-за любви»?
Узнай героя: «маленький, прихрамывающий, обтянут черным трико, с ножом, засунутым за кожаный пояс, рыжий, с желтым клыком, с бельмом на левом глазу».

6. Узнай героя: «… шествует к ресторану белое привидение».

7. О ком Римский воскликнул: «Он не отбрасывает тени!»?

8. Какая надпись была на доме, где жили литераторы?

9. На каком транспорте Маргарита прибыла на бал?

10. Где работал Иван Николаевич Понырев?

11. На чем уехали мастер и Маргарита после пожара?

12. Где Левий Матвей добыл нож?

13. Что поразило мастера в лице Маргариты, когда он впервые увидел ее?

14. Когда Иван Николаевич Понырев испытывал беспокойство и волнение?

15. С кем это произошло: «В руках у него был бархатный берет… В то же мгновение берет мяукнул, превратился в черного котенка и вскочил на голову… всеми когтями вцепился в его лысину»?

16. Чьи это слова: «Я возненавидел этот роман, и я боюсь. Я болен…»?

17. Кто остался на месте казни два часа спустя?

18. Как звали дядю Берлиоза?

19. Сколько сберкнижек было у буфетчика Сокова?

20. Что Маргарита запретила Наташе брать из своих вещей?

21. Узнай героя: «Дверь отворила девица, на которой ничего не было, кроме кокетливого кружевного фартучка и белой наколки на голове… на ногах были золотые туфельки».

22. «Старинный двухэтажный дом кремового цвета помещался на бульварном кольце в глубине чахлого сада». Что было в этом доме?

23. Чьи это слова: «Свободен! Свободен! Он ждет тебя!»?

24. Узнай героя: «В дорогом сером костюме… серый берет, трость с черным набалдашником в виде головы пуделя».

25. Какие цветы несла Маргарита, когда встретила мастера?

АПД: выкладываю ответы (на всякий случай).

1. В какое время года (в какой месяц) начинается повествование романа?
Весна (май)

2. Сколько Маргарит, по словам Коровьева, они обнаружили в Москве?
121

3. Какой запах больше всего не любил прокуратор Иудеи Понтий Пилат?
Запах розового масла

4. Прозвище Иешуа
Га-Ноцри

5. По каким улицам ехал трамвай, под который попал Берлиоз?
По линии с Ермолаевского переулка на Бронную

6. Под каким псевдонимом писала рассказы Настасья Лукинишна Непременова?
Штурман Жорж

7. Сколько лет поэту Ивану Бездомному?
23

8. Назовите номер квартиры, которую занимали пополам Лиходеев и Берлиоз?
50

9. Кто до этого был владельцем этой квартиры?
Вдова ювелира де Фужере, Анна Францевна де Фужере

10. Как звали председателя Акустической комиссии московских театров?
Аркадий Аполлонович Семплеяров

11. При знакомстве Бездомного и Мастера, как поэт охарактеризовал собственные стихи? (можно одним словом)
Как чудовищные

12. В каком месяце был дописан роман Мастера?
В августе

13. В каком вагоне приехал в Москву Максимилиан Андреевич Поплавский?
Плацкартный мягкий вагон №9 киевского поезда

14. В какой день недели и во сколько хоронили Берлиоза?
В пятницу, в 15.00

15. «Свежесть бывает только одна – первая, она же и последняя. А если осетрина второй свежести, то это означает, что она тухлая!» Какому персонажу принадлежит эта фраза?
Воланд

16. Сколько лет Маргарите во время действия романа?
30

17. Чем Азазелло привлек внимание Маргареты после того, как она возмутилась его сводничеством и собралась уходить?
Процитировал роман Мастера

18. «Кожу на лице Воланда как будто навеки сжег …» Какое слово использовано?
Загар

19. Кто дирижировал на балу?
Иоганн Штраус

20. Кто из гостей был первым на балу?
Жак с супругой. Убежденный фальшивомонетчик, государственный изменник, алхимик

21. Какое вино пили Понтий Пилат и Афраний, когда он пришел к прокуратору?
«Цекуба», тридцатилетнее

22. Как звали пса Понтия Пилата?
Банга

23. Откуда уезжали из Москвы Воланд со своей свитой?
С Воробьевых гор

24. Как с латыни переводится «Маргарита»?
Жемчуг, жемчужина

25. В каком году М. А. Булгаков начал работу над романом?
1928 год

26. Перечислите свиту Воланда, которая была с ним в Москве
Азазелло, Бегемот, Коровьев

27. Что сделал со своими усами Бегемот на балу?
Позолотил

28. В какой город был отправлен Степан Лиходеев?
Ялта

29. Какая фамилия у критика, который высмеял роман Мастера?
Латунский

30. Что спасло Римского от Варенухи и Геллы?
Крик петуха

"...- Ноблесс оближ, - заметил кот и налил Маргарите какой-то прозрачной
жидкости в лафитный стакан.
- Это водка? - слабо спросила Маргарита.
Кот подпрыгнул на стуле от обиды.
- Помилуйте, королева, - прохрипел он, - разве я позволил бы себе
налить даме водки? Это чистый спирт!"

"Не шалю, никого не трогаю, починяю примус.
И еще считаю долгом предупредить, что кот - древнее и неприкосновенное животное."
Кот Бегемот (избранные цитаты)

"...Ночь оторвала хвост у Бегемота, содрала с него шерсть и расшвыряла ее
в клочья по болотам. Тот, кто был котом, потешавшим князя тьмы, теперь
оказался худеньким юношей, демоном-пажом, лучшим шутом, который
существовал когда-либо в мире."

Михаил Булгаков Мастер и Маргарита

____________________________________

«Китч механистичен и действует по формулам. Китч - это подменный опыт и поддельные чувства. Китч изменяется в соответствии со стилем, но всегда остаётся равным себе. Китч - воплощение всего несущественного в современной жизни»

Клемент Гринберг. Авангард и китч (1939).

Мы все, в сущности, вольно или невольно - разделяем мнение Кота Бегемота, если не мыслью, то делом - наверняка:)
И починяем свои "примусы", не покладая рук, с утра до вечера.
Но - надо же иногда и отдохнуть, не так ли?
Вспомнить о любимых фильмах, книгах, шоу и прочем - о том, кому и что нравится.

Вот одна из тех книг, которые произвели на меня сильное, хотя и противоречивое впечатление - "Мастер и Маргарита" Михаила Булгакова.
Книга яркая, феерическая, ироническая, похожая на буйный карнавал... нет, это скорее кипучая и взрывоопасная смесь: карнавала венецианского, карнавала масок и двойных-тройных смыслов каждой сцены романа - с бешено-энергичным, свирепо-ярким, откровенным, брызжущим эротической энергией зрелищем-шествием в Рио-де-Жанейро.

Как я ждала, в своё время, экранизации "Мастера и Маргариты"!
Как мне хотелось увидеть и полет Маргариты, и бал у Воланда, и весёло-наглую мордочку Бегемота, едущего на трамвае, лихо летающего по проклятой квартирке, увидеть его перевоплощение из кота - в человека, а затем - как он возвращается из облика «низкорослого толстяка в рваной кепке», «с кошачьей рожей» - к своей кошачье-демонской сущности:)

Как мне хотелось увидеть вот эту лихую сценку с участием Бегемота:)

"...А тут еще кот выскочил к рампе и вдруг рявкнул на весь театр человеческим голосом:
- Сеанс окончен! Маэстро! Урежьте марш!!
Ополоумевший дирижер, не отдавая себе отчета в том, что делает, взмахнул палочкой, и оркестр не заиграл, и даже не грянул, и даже не хватил, а именно, по омерзительному выражению кота, урезал какой-то невероятный, ни на что не похожий по развязности своей, марш.
На мгновенье почудилось, что будто слышаны были некогда, под южными звездами, в кафешантане, какие-то малопонятные, но разудалые слова этого марша:

Его превосходительство любил домашних птиц
И брал под покровительство хорошеньких девиц!!!"

К сожалению, то, что в результате оказалось на экране, можно описать известными словами Аркадия Аверченко: "Длинно, нецензурно, шероховато".

Понятно, что мои претензии, пожалуй, во многом несправедливы, если вспомнить о низеньком уровне отечественной киноиндустрии - и в том, что касается спецэффектов, применения компьютерной графики, использования motion capture, и т.д., и т.п.
Без которых воплотить достойно того же Бегемота - невозможно, по моему мнению.
Да - конечно, это очень дорого. Да - недостаёт не только средств, но и нужного количества специалистов, с необходимым уровнем подготовки.
Да - нет и нормальной, эффективной организации труда этих самых специалистов, без которой - их труд уйдет в песок...
Да, да, да - можно найти еще сто вполне объективных причин.

Но - не только в этом дело, пожалуй...
К сожалению - в экранизации Бортко, я думаю - победила излишняя классичность, академичность, серьёзность - серьёзность прямая, кондовая, дюжинная, с надуванием щёк и "страданиями".
Которая - особенно в экранизации этого романа, рассчитанной на современного зрителя - нужна, как рыбке - зонтик.
Текст Булгакова, я считаю - нуждается не в классическо-занудном цитировании, с помощью прямых визуальных образов и натужного "хлопотания лицом" актеров, безусловно талантливых...
Нет - скорее здесь подойдет смешение жанров: и театра, и оперы, и бурлеска, и фильма - фильма фантастического, гротескного.
Недаром же - в романе столько сцен, связанных с варьете, с балом, с хоровым пением, с выступлением "на арене" жестоких и ехидных клоунов-насмешников - Коровьева и Бегемота.

Безусловно, в тексте Булгакова, фонтанирующего сатирой и юмором, есть и серьезные смыслы, и философия, и моральные проблемы.
Но - ради бога, прошу вас, режиссеры, не надо лупить всей проблематикой романа - прямо в лоб зрителю!
От этого - нежная ткань произведения Булгакова рвется, и заскучавший зритель пойдет пересматривать "Властелина Колец".
И - правильно сделает.

Что же ты можешь предложить в качестве примера, спросите вы меня?
Если ограничиться сценой бала у Воланда...
В романе - бал описан как невероятное, потрясающе разнообразное, "вкусное", кипящее бешеным эротическим жизнелюбием, эпикурейство.
Да, да - именно жизнелюбием, несмотря на то, что большинство гостей бала мертвы давным-давно, а хозяева бала - дьявольские силы.
Цитаты из романа:

- Я, я, - шептал кот, - я дам сигнал!
- Давай! - ответил в темноте Коровьев.
- Бал! - пронзительно взвизгнул кот, и тотчас Маргарита вскрикнула и на несколько секунд закрыла глаза. Бал упал на нее сразу в виде света, вместе с ним - звука и запаха. Уносимая под руку Коровьевым, Маргарита увидела себя в тропическом лесу. Красногрудые зеленохвостые попугаи цеплялись за лианы, перескакивали по ним и оглушительно кричали: "Я восхищен!" Но лес быстро кончился, и его банная духота тотчас сменилась прохладою бального зала с колоннами из какого-то желтоватого искрящегося камня. Этот зал, так же, как и лес, был совершенно пуст, и лишь у колонн неподвижно стояли обнаженные негры в серебряных повязках на головах. Лица их стали грязно-бурыми от волнения, когда в зал влетела Маргарита со своею свитой, в которой откуда-то взялся Азазелло. Тут Коровьев выпустил руку Маргариты и шепнул:
- Прямо на тюльпаны!
Невысокая стена белых тюльпанов выросла перед Маргаритой, а за нею она увидела бесчисленные огни в колпачках и перед ними белые груди и черные плечи фрачников. Тогда Маргарита поняла, откуда шел бальный звук. На нее обрушился рев труб, а вырвавшийся из-под него взмыв скрипок окатил ее тело, как кровью. Оркестр человек в полтораста играл полонез.
Возвышавшийся перед оркестром человек во фраке, увидев Маргариту, побледнел, заулыбался, и вдруг взмахом рук поднял весь оркестр. Ни на мгновение не прерывая музыки, оркестр, стоя, окатывал Маргариту звуками. Человек над оркестром отвернулся от него и поклонился низко, широко разбросив руки, и Маргарита, улыбаясь, помахала ему рукой.
- Нет, мало, мало, - зашептал Коровьев, - он не будет спать всю ночь. Крикните ему: "Приветствую вас, король вальсов!"
...
- Кто дирижер? - отлетая, спросила Маргарита.
- Иоганн Штраус, - закричал кот, - и пусть меня повесят в тропическом саду на лиане, если на каком-нибудь балу когда-либо играл такой оркестр. Я приглашал его! И, заметьте, ни один не заболел и ни один не отказался.
В следующем зале не было колонн, вместо них стояли стены красных, розовых, молочно-белых роз с одной стороны, а с другой - стена японских махровых камелий. Между этими стенами уже били, шипя, фонтаны, и шампанское вскипало пузырями в трех бассейнах, из которых был первый - прозрачно-фиолетовый, второй - рубиновый, третий - хрустальный. Возле них метались негры в алых повязках, серебряными черпаками наполняя из бассейна плоские чаши. В розовой стене оказался пролом, и в нем на эстраде кипятился человек в красном с ласточкиным хвостом фраке. Перед ним гремел нестерпимо громко джаз. Лишь только дирижер увидел Маргариту, он согнулся перед нею так, что руками коснулся пола, потом выпрямился и пронзительно
закричал:
- Аллилуйя!
Он хлопнул себя по коленке раз, потом накрест по другой - два, вырвал из рук крайнего музыканта тарелку, ударил ею по колонне.
Улетая, Маргарита видела только, что виртуоз-джазбандист, борясь с полонезом, который дул Маргарите в спину, бьет по головам джазбандистов своей тарелкой и те приседают в комическом ужасе.
....
И Маргарита вновь вылетела из комнаты с бассейном. На эстраде за тюльпанами, где играл оркестр короля вальсов, теперь бесновался обезьяний джаз. Громадная, в лохматых бакенбардах, горилла с трубой в руке, тяжело приплясывая, дирижировала. В один ряд сидели орангутанги, дули в блестящие трубы. На плечах у них поместились веселые шимпанзе с гармониями. Два гамадрила в гривах, похожих на львиные, играли на роялях, и этих роялей не было слышно в громе и писке и буханьях саксофонов, скрипок и барабанов в лапах гиббонов, мандрилов и мартышек. На зеркальном полу несчитанное количество пар, словно слившись, поражая ловкостью и чистотой движений, вертясь в одном направлении, стеною шло, угрожая все смести на своем пути.
Живые атласные бабочки ныряли над танцующими полчищами, с потолков сыпались цветы. В капителях колонн, когда погасало электричество, загорались мириады светляков, а в воздухе плыли болотные огни.
Потом Маргарита оказалась в чудовищном по размерам бассейне, окаймленном колоннадой. Гигантский черный Нептун выбрасывал из пасти широкую розовую струю. Одуряющий запах шампанского подымался из бассейна. Здесь господствовало непринужденное веселье. Дамы, смеясь, сбрасывали туфли, отдавали сумочки своим кавалерам или неграм, бегающим с простынями в руках, и с криком ласточкой бросались в бассейн. Пенные столбы взбрасывало вверх. Хрустальное дно бассейна горело нижним светом, пробивавшим толщу вина, и в нем видны были серебристые плавающие тела. Выскакивали из бассейна совершенно пьяными. Хохот звенел под колоннами и гремел, как в бане.
Во всей этой кутерьме запомнилось одно совершенно пьяное женское лицо с бессмысленными, но и в бессмысленности умоляющими глазами, и вспомнилось одно слово - "Фрида"! Голова Маргариты начала кружиться от запаха вина, и она уже хотела уходить, как кот устроил в бассейне номер, задержавший Маргариту.
Бегемот наколдовал чего-то у пасти Нептуна, и тотчас с шипением и грохотом волнующаяся масса шампанского ушла из бассейна, а Нептун стал извергать не играющую, не пенящуюся волну темно-желтого цвета.
Дамы с визгом и воплем: - Коньяк! - кинулись от краев бассейна за колонны. Через несколько секунд бассейн был полон, и кот, трижды перевернувшись в воздухе, обрушился в колыхающийся коньяк.
Вылез он, отфыркиваясь, с раскисшим галстуком, потеряв позолоту с усов и свой бинокль. Примеру Бегемота решилась последовать только одна, та самая затейница-портниха и ее кавалер, неизвестный молодой мулат. Оба они бросились в коньяк, но тут Коровьев подхватил Маргариту под руку, и они покинули купальщиков.
Маргарите показалось, что она пролетела где-то, где видела в громадных каменных прудах горы устриц. Потом она летала над стеклянным полом с горящими под ним адскими топками и мечущимися между ними дьявольскими белыми поварами.
Потом где-то она, уже переставая что-либо соображать, видела темные подвалы, где горели какие-то светильники, где девушки подавали шипящее на раскаленных углях мясо, где пили из больших кружек за ее здоровье. Потом она видела белых медведей, игравших на гармониках и пляшущих камаринского на эстраде. Фокусника-саламандру, не сгоравшего в камине...

Пожалуй, можно сравнить сцену бала в экранизации Бортко, и - парочку сцен, из фильма "Мулен Руж!" (2001 г.)

Печально-монотонное зрелище, этакое "девически"-скромное. Увы, но игра прекрасных актеров положение не спасает:

А вот - тот самый карнавал, та самая "дьявольщина", воплощенная ярко, красиво, эмоционально, без лицемерия и ханжества.
Вполне в духе романа. И Гарольд Зидлер - очень был бы хорош, для воплощения образа Бегемота:)

Ииии - два!

Итак, что же в данном случае можно считать китчем?
Думаю, именно экранизацию Бортко.
И - никакие традиции классического русского театра, притянутые в фильм за уши - ничего тут изменить не могут.
А "Мулен Руж!", несмотря на то, что он буквально пропитан приемами китча насквозь - поднялся над ними, и - стал незаурядным произведением киноискусства.

Подобрать удобный для чтения размер шрифта:

Глава 23. Великий бал у сатаны

Полночь приближалась, пришлось спешить. Маргарита смутно видела что-нибудь. Запомнились свечи и самоцветный какой-то бассейн. Когда Маргарита стала на дно этого бассейна, Гелла и помогающая ей Наташа окатили Маргариту какой-то горячей, густой и красной жидкостью. Маргарита ощутила соленый вкус на губах и поняла, что ее моют кровью. Кровавая мантия сменилась другою − густой, прозрачной, розоватой, и у Маргариты закружилась голова от розового масла. Потом Маргариту бросили на хрустальное ложе и до блеска стали растирать какими-то большими зелеными листьями. Тут ворвался кот и стал помогать. Он уселся на корточки у ног Маргариты и стал натирать ей ступни с таким видом, как будто чистил сапоги на улице. Маргарита не помнит, кто сшил ей из лепестков бледной розы туфли, и как эти туфли сами собой застегнулись золотыми пряжками. Какая-то сила вздернула Маргариту и поставила перед зеркалом, и в волосах у нее блеснул королевский алмазный венец. Откуда-то явился Коровьев и повесил на грудь Маргариты тяжелое в овальной раме изображение черного пуделя на тяжелой цепи. Это украшение чрезвычайно обременило королеву. Цепь сейчас же стала натирать шею, изображение тянуло ее согнуться. Но кое-что вознаградило Маргариту за те неудобства, которые ей причиняла цепь с черным пуделем. Это − та почтительность, с которою стали относиться к ней Коровьев и Бегемот.

− Ничего, ничего, ничего! − бормотал Коровьев у дверей комнаты с бассейном, − ничего не поделаешь, надо, надо, надо. Разрешите, королева, вам дать последний совет. Среди гостей будут различные, ох, очень различные, но никому, королева Марго, никакого преимущества! Если кто-нибудь и не понравится… Я понимаю, что вы, конечно, не выразите этого на своем лице…

Нет, нет, нельзя подумать об этом! Заметит, заметит в то же мгновение. Нужно полюбить его, полюбить, королева. Сторицей будет вознаграждена за это хозяйка бала! И еще: не пропустить никого. Хоть улыбочку, если не будет времени бросить слово, хоть малюсенький поворот головы. Все, что угодно, но только не невнимание. От этого они захиреют…

Тут Маргарита в сопровождении Коровьева и Бегемота шагнула из бассейной в полную темноту.

− Я, я, − шептал кот, − я дам сигнал!

− Давай! − ответил в темноте Коровьев.

− Бал! − пронзительно визгнул кот, и тотчас Маргарита вскрикнула и на несколько секунд закрыла глаза. Бал упал на нее сразу в виде света, вместе с ним − звука и запаха. Уносимая под руку Коровьевым, Маргарита увидела себя в тропическом лесу. Красногрудые зеленохвостые попугаи цеплялись за лианы, перескакивали по ним и оглушительно кричали: "Я восхищен!" Но лес быстро кончился, и его банная духота тотчас сменилась прохладою бального зала с колоннами из какого-то желтоватого искрящегося камня. Этот зал, так же как и лес, был совершенно пуст, и лишь у колонн неподвижно стояли обнаженные негры в серебряных повязках на головах. Лица их стали грязно-бурыми от волнения, когда в зал влетела Маргарита со своею свитой, в которой откуда-то взялся Азазелло. Тут Коровьев выпустил руку Маргариты и шепнул:

− Прямо на тюльпаны!

Человек над оркестром отвернулся от него и поклонился низко, широко разбросив руки, и Маргарита, улыбаясь, помахала ему рукой.

− Нет, мало, мало, − зашептал Коровьев, − он не будет спать всю ночь. Крикните ему: "Приветствую вас, король вальсов!»

− Мало, мало, − шептал Коровьев, − глядите налево, на первые скрипки, и кивните так, чтобы каждый думал, что вы его узнали в отдельности.

Здесь только мировые знаменитости. Вот этому, за первым пультом, это Вьетан.

− Кто дирижер? − отлетая, спросила Маргарита.

− Иоганн Штраус, − закричал кот, − и пусть меня повесят в тропическом саду на лиане, если на каком-нибудь балу когда-либо играл такой оркестр. Я приглашал его! И, заметьте, ни один не заболел и ни один не отказался.

В следующем зале не было колонн, вместо них стояли стены красных, розовых, молочно-белых роз с одной стороны, а с другой − стена японских махровых камелий. Между этими стенами уже били, шипя, фонтаны, и шампанское вскипало пузырями в трех бассейнах, из которых был первый − прозрачно-фиолетовый, второй − рубиновый, третий − хрустальный. Возле них метались негры в алых повязках, серебряными черпаками наполняя из бассейнов плоские чаши. В розовой стене оказался пролом, и в нем на эстраде кипятился человек в красном с ласточкиным хвостом фраке. Перед ним гремел нестерпимо громко джаз. Лишь только дирижер увидел Маргариту, он согнулся перед нею так, что руками коснулся пола, потом выпрямился и пронзительно закричал:

− Аллилуйя!

Он хлопнул себя по коленке раз, потом накрест по другой − два, вырвал из рук крайнего музыканта тарелку, ударил ею по колонне.

− Руку можно будет положить на нее, если станет очень трудно, − шептал Коровьев.

Коровьев и Азазелло стояли возле нее в парадных позах. Рядом с Азазелло − еще трое молодых людей, смутно чем-то напомнивших Маргарите Абадонну. В спину веяло холодом. Оглянувшись, Маргарита увидела, что из мраморной стены сзади нее бьет шипящее вино и стекает в ледяной бассейн. У левой ноги она чувствовала что-то теплое и мохнатое. Это был Бегемот.

− Где же гости? − спросила Маргарита у Коровьева.

− Будут, королева, сейчас будут. В них недостатка не будет. И, право, я предпочел бы рубить дрова, вместо того чтобы принимать их здесь на площадке.

− Что рубить дрова, − подхватил словоохотливый кот, − я хотел бы служить кондуктором в трамвае, а уж хуже этой работы нет ничего на свете.

− Все должно быть готово заранее, королева, − объяснял Коровьев, поблескивая глазом сквозь испорченный монокль. − Ничего не может быть гаже, чем когда приехавший первым гость мыкается, не зная, что ему предпринять, а его законная мегера шепотом пилит его за то, что они приехали раньше всех.

Такие балы надо выбрасывать на помойку, королева.

− Определенно на помойку, − подтвердил кот.

Эти десять секунд показались Маргарите чрезвычайно длинными.

По-видимому, они истекли уже, и ровно ничего не произошло. Но тут вдруг что-то грохнуло внизу в громадном камине, и из него выскочила виселица с болтающимся на ней полурассыпавшимся прахом. Этот прах сорвался с веревки, ударился об пол, и из него выскочил черноволосый красавец во фраке и в лакированных туфлях. Из камина выбежал полуистлевший небольшой гроб, крышка его отскочила, и из него вывалился другой прах. Красавец галантно подскочил к нему и подал руку калачиком, второй прах сложился в нагую вертлявую женщину в черных туфельках и с черными перьями на голове, и тогда оба, и мужчина и женщина, заспешили вверх по лестнице.

− Первые! − воскликнул Коровьев, − господин Жак с супругой.

Прославился тем, − шепнул на ухо Маргарите Коровьев, − что отравил королевскую любовницу. А ведь это не с каждым случается! Посмотрите, как красив!

− Я в восхищении, − заорал прямо в лицо поднявшемуся по лестнице господину Жаку кот.

− Королева, − бормотала супруга господина Жака.

− Королева в восхищении, − кричал Коровьев.

− Королева… − тихо сказал красавец, господин Жак.

− Мы в восхищении, − завывал кот.

− Граф Роберт, − шепнул Маргарите Коровьев, − по-прежнему интересен.

Обратите внимание, как смешно, королева − обратный случай: этот был любовником королевы и отравил свою жену.

− Мы рады, граф, − вскричал Бегемот.

− Какая зеленая? − машинально спросила Маргарита.

− Очаровательнейшая и солиднейшая дама, − шептал Коровьев, − рекомендую вам: госпожа Тофана, была чрезвычайно популярна среди молодых очаровательных неаполитанок, а также жительниц Палермо, и в особенности среди тех, которым надоели их мужья. Ведь бывает же так, королева, чтобы надоел муж.

− Да, − глухо ответила Маргарита, в то же время улыбаясь двум фрачникам, которые один за другим склонялись перед нею, целуя колено и руку.

− Ну вот, − ухитрялся шептать Коровьев Маргарите и в то же время кричать кому-то: − Герцог, бокал шампанского! Я восхищен! Да, так вот-с, госпожа Тофана входила в положение этих бедных женщин и продавала им какую-то воду в пузырьках. Жена вливала эту воду в суп супругу, тот его съедал, благодарил за ласку и чувствовал себя превосходно. Правда, через несколько часов ему начинало очень сильно хотеться пить, затем он ложился в постель, и через день прекрасная неаполитанка, накормившая своего мужа супом, была свободна, как весенний ветер.

− А что это у нее на ноге? − спрашивала Маргарита, не уставая подавать руку гостям, обогнавшим ковыляющую госпожу Тофану, − и зачем эта зелень на шее? Блеклая шея?

− Я в восхищении, князь! − кричал Коровьев и в это же время шептал Маргарите: − Прекрасная шея, но с ней неприятность случилась в тюрьме. На ноге у нее, королева, испанский сапожок, а лента вот отчего: когда тюремщики узнали, что около пятисот неудачно выбранных мужей покинули Неаполь и Палермо навсегда, они сгоряча удавили госпожу Тофану в тюрьме.

− Как я счастлива, черная королева, что мне выпала высокая честь, − монашески шептала Тофана, пытаясь опуститься на колено. Испанский сапог мешал ей. Коровьев и Бегемот помогли Тофане подняться.

− Я рада, − ответила ей Маргарита, в то же время подавая руку другим.

− А вот это − скучная женщина, − уже не шептал, а громко говорил Коровьев, зная, что в гуле голосов его уже не расслышат, − обожает балы, все мечтает пожаловаться на свой платок.

− Какой платок? − спросила Маргарита.

− К ней камеристка приставлена, − пояснил Коровьев, − и тридцать лет кладет ей на ночь на столик носовой платок. Как она проснется, так он уже тут. Она уж и сжигала его в печи и топила его в реке, но ничего не помогает.

− Какой платок? − шептала Маргарита, подымая и опуская руку.

− С синей каемочкой платок. Дело в том, что, когда она служила в кафе, хозяин как-то ее зазвал в кладовую, а через девять месяцев она родила мальчика, унесла его в лес и засунула ему в рот платок, а потом закопала мальчика в земле. На суде она говорила, что ей нечем кормить ребенка.

− А где же хозяин этого кафе? − спросила Маргарита.

− Королева, − вдруг заскрипел снизу кот, − разрешите мне спросить вас: при чем же здесь хозяин? Ведь он не душил младенца в лесу!

− Если ты, сволочь, еще раз позволишь себе впутаться в разговор…

Бегемот как-то не по-бальному вспискнул и захрипел:

− Королева… ухо вспухнет… Зачем же портить бал вспухшим ухом?.. Я говорил юридически… с юридической точки… Молчу, молчу… Считайте, что я не кот, а рыба, только оставьте ухо.

Маргарита выпустила ухо, и назойливые, мрачные глаза оказались перед ней.

− Я счастлива, королева-хозяйка, быть приглашенной на великий бал полнолуния.

− А я, − ответила ей Маргарита, − рада вас видеть. Очень рада.

Любите ли вы шампанское?

− Что вы изволите делать, королева?! − отчаянно, но беззвучно вскричал на ухо Маргарите Коровьев, − получится затор!

− Я люблю, − моляще говорила женщина и вдруг механически стала повторять: − Фрида, Фрида, Фрида! Меня зовут Фрида, о королева!

− Так вы напейтесь сегодня пьяной, Фрида, и ни о чем не думайте, − сказала Маргарита.

Теперь снизу уже стеною шел народ, как бы штурмуя площадку, на которой стояла Маргарита. Голые женские тела поднимались между фрачными мужчинами.

На Маргариту наплывали их смуглые, и белые, и цвета кофейного зерна, и вовсе черные тела. В волосах рыжих, черных, каштановых, светлых, как лен, − в ливне света играли и плясали, рассыпали искры драгоценные камни. И как будто кто-то окропил штурмующую колонну мужчин капельками света, − с грудей брызгали светом бриллиантовые запонки. Теперь Маргарита ежесекундно ощущала прикосновение губ к колену, ежесекундно вытягивала вперед руку для поцелуя, лицо ее стянуло в неподвижную маску привета.

− Я в восхищении, − монотонно пел Коровьев, − мы в восхищении, королева в восхищении.

− Королева в восхищении, − гнусил за спиною Азазелло.

− Я восхищен, − вскрикивал кот.

− Маркиза, − бормотал Коровьев, − отравила отца, двух братьев и двух сестер из-за наследства! Королева в восхищении! Госпожа Минкина, ах, как хороша! Немного нервозна. Зачем же было жечь горничной лицо щипцами для завивки! Конечно, при этих условиях зарежут! Королева в восхищении!

Королева, секунду внимания: император Рудольф, чародей и алхимик. Еще алхимик − повешен. Ах, вот и она! Ах, какой чудесный публичный дом был у нее в Страсбурге! Мы в восхищении! Московская портниха, мы все ее любим за неистощимую фантазию, держала ателье и придумала страшно смешную штуку:

провертела две круглые дырочки в стене…

− А дамы не знали? − спросила Маргарита.

− Все до одной знали, королева, − отвечал Коровьев, − я в восхищении. Этот двадцатилетний мальчуган с детства отличался странными фантазиями, мечтатель и чудак. Его полюбила одна девушка, а он взял и продал ее в публичный дом.

Оно распухло, кожа на нем посинела, несмотря на то, что несколько раз рука Наташи появлялась возле этого колена с губкой и чем-то душистым обтирала его. В конце третьего часа Маргарита глянула вниз совершенно безнадежными глазами и радостно дрогнула: поток гостей редел.

− Законы бального съезда одинаковы, королева, − шептал Коровьев, − сейчас волна начнет спадать. Клянусь, что мы терпим последние минуты. Вот группа Брокенских гуляк. Они всегда приезжают последними. Ну да, это они.

Два пьяных вампира… Все? Ах нет, вот еще один. Нет, двое!

По лестнице подымались двое последних гостей.

− Да это кто-то новенький, − говорил Коровьев, щурясь сквозь стеклышко, − ах да, да. Как-то раз Азазелло навестил его и за коньяком нашептал ему совет, как избавиться от одного человека, разоблачений которого он чрезвычайно опасался. И вот он велел своему знакомому, находящемуся от него в зависимости, обрызгать стены кабинета ядом.

− Как его зовут? − спросила Маргарита.

− А, право, я сам еще не знаю, − ответил Коровьев, − надо спросить у Азазелло.

− А кто это с ним?

− А вот этот самый исполнительный его подчиненный. Я восхищен! − прокричал Коровьев последним двум.

Лестница опустела. Из осторожности подождали еще немного. Но из камина более никто не выходил.

− Еще, еще, королева Марго, − шептал появившийся рядом Коровьев, − надо облететь залы, чтобы почтенные гости не чувствовали себя брошенными.

И Маргарита вновь вылетела из комнаты с бассейном. На эстраде за тюльпанами, где играл оркестр короля вальсов, теперь бесновался обезьяний джаз. Громадная, в лохматых бакенбардах горилла с трубой в руке, тяжело приплясывая, дирижировала. В один ряд сидели орангутанги, дули в блестящие трубы. На плечах у них верхом поместились веселые шимпанзе с гармониями. Два гамадрила в гривах, похожих на львиные, играли на роялях, и этих роялей не было слышно в громе и писке и буханьях саксофонов , скрипок и барабанов в лапах гиббонов, мандрилов и мартышек. На зеркальном полу несчитанное количество пар, словно слившись, поражая ловкостью и чистотой движений, вертясь в одном направлении, стеною шло, угрожая все смести на своем пути.

Живые атласные бабочки ныряли над танцующими полчищами, с потолков сыпались цветы. В капителях колонн, когда погасало электричество, загорались мириады светляков, а в воздухе плыли болотные огни.

Хрустальное дно бассейна горело нижним светом, пробивавшим толщу вина, и в нем видны были серебристые плавающие тела. Выскакивали из бассейна совершенно пьяными. Хохот звенел под колоннами и гремел, как в бане.

Во всей этой кутерьме запомнилось одно совершенно пьяное женское лицо с бессмысленными, но и в бессмысленности умоляющими глазами, и вспомнилось одно слово − "Фрида"! Голова Маргариты начала кружиться от запаха вина, и она уже хотела уходить, как кот устроил в бассейне номер, задержавший Маргариту. Бегемот наколдовал чего-то у пасти Нептуна, и тотчас с шипением и грохотом волнующаяся масса шампанского ушла из бассейна, а Нептун стал извергать не играющую, не пенящуюся волну темно-желтого цвета. Дамы с визгом и воплем:

− Коньяк! − кинулись от краев бассейна за колонны. Через несколько секунд бассейн был полон, и кот, трижды перевернувшись в воздухе, обрушился в колыхающийся коньяк. Вылез он, отфыркиваясь, с раскисшим галстуком, потеряв позолоту с усов и свой бинокль. Примеру Бегемота решилась последовать только одна, та самая затейница-портниха, и ее кавалер, неизвестный молодой мулат. Оба они бросились в коньяк, но тут Коровьев подхватил Маргариту под руку, и они покинули купальщиков.

Маргарите показалось, что она пролетела где-то, где видела в громадных каменных прудах горы устриц. Потом она летала над стеклянным полом с горящими под ним адскими топками и мечущимися между ними дьявольскими белыми поварами. Потом где-то она, уже переставая что-либо соображать, видела темные подвалы, где горели какие-то светильники, где девушки подавали шипящее на раскаленных углях мясо, где пили из больших кружек за ее здоровье. Потом она видела белых медведей, игравших на гармониках и пляшущих камаринского на эстраде. Фокусника-саламандру, не сгоравшего в камине… И во второй раз силы ее стали иссякать.

− Последний выход, − прошептал ей озабоченно Коровьев, − и мы свободны.

Поразило Маргариту то, что Воланд вышел в этот последний великий выход на балу как раз в том самом виде, в каком был в спальне. Все та же грязная заплатанная сорочка висела на его плечах, ноги были в стоптанных ночных туфлях. Воланд был со шпагой, но этой обнаженной шпагой он пользовался как тростью, опираясь на нее. Прихрамывая, Воланд остановился возле своего возвышения, и сейчас же Азазелло оказался перед ним с блюдом в руках, и на этом блюде Маргарита увидела отрезанную голову человека с выбитыми передними зубами. Продолжала стоять полнейшая тишина, и ее прервал только один раз далеко послышавшийся, непонятный в этих условиях звонок, как бывает с парадного хода.

− Михаил Александрович, − негромко обратился Воланд к голове, и тогда веки убитого приподнялись, и на мертвом лице Маргарита, содрогнувшись, увидела живые, полные мысли и страдания глаза. − Все сбылось, не правда ли?

− продолжал Воланд, глядя в глаза головы, − голова отрезана женщиной, заседание не состоялось, и живу я в вашей квартире. Это − факт. А факт − самая упрямая в мире вещь. Но теперь нас интересует дальнейшее, а не этот уже свершившийся факт. Вы всегда были горячим проповедником той теории, что по отрезании головы жизнь в человеке прекращается, он превращается в золу и уходит в небытие. Мне приятно сообщить вам, в присутствии моих гостей, хотя они и служат доказательством совсем другой теории, о том, что ваша теория и солидна и остроумна. Впрочем, ведь все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Да сбудется же это! Вы уходите в небытие, а мне радостно будет из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить за бытие. − Воланд поднял шпагу. Тут же покровы головы потемнели и съежились, потом отвалились кусками, глаза исчезли, и вскоре Маргарита увидела на блюде желтоватый, с изумрудными глазами и жемчужными зубами, на золотой ноге, череп. Крышка черепа откинулась на шарнире.

− Сию секунду, мессир, − сказал Коровьев, заметив вопросительный взгляд Воланда, − он предстанет перед вами. Я слышу в этой гробовой тишине, как скрипят его лакированные туфли и как звенит бокал, который он поставил на стол, последний раз в этой жизни выпив шампанское. Да вот и он.

Направляясь к Воланду, вступал в зал новый одинокий гость. Внешне он ничем не отличался от многочисленных остальных гостей-мужчин, кроме одного:

гостя буквально шатало от волнения, что было видно даже издали. На его щеках горели пятна, и глаза бегали в полной тревоге. Гость был ошарашен, и это было вполне естественно: его поразило все, и главным образом, конечно, наряд Воланда.

Однако встречен был гость отменно ласково.

− А, милейший барон Майгель, − приветливо улыбаясь, обратился Воланд к гостю, у которого глаза вылезали на лоб, − я счастлив рекомендовать вам, − обратился Воланд к гостям, − почтеннейшего барона Майгеля, служащего зрелищной комиссии в должности ознакомителяиностранцев с достопримечательностями столицы.

Тут Маргарита замерла, потому что узнала вдруг этого Майгеля. Он несколько раз попадался ей в театрах Москвы и в ресторанах. "Позвольте… − подумала Маргарита, − он, стало быть, что ли, тоже умер?" Но дело тут же разъяснилось.

− Милый барон, − продолжал Воланд, радостно улыбаясь, − был так очарователен, что, узнав о моем приезде в Москву, тотчас позвонил ко мне, предлагая свои услуги по своей специальности, то есть по ознакомлению с достопримечательностями. Само собою разумеется, что я был счастлив пригласить его к себе.

В это время Маргарита видела, как Азазелло передал блюдо с черепом Коровьеву.

− Да, кстати, барон, − вдруг интимно понизив голос, проговорил Воланд, − разнеслись слухи о чрезвычайной вашей любознательности. Говорят, что она, в сочетании с вашей не менее развитой разговорчивостью, стала привлекать всеобщее внимание. Более того, злые языки уже уронили слово − наушник и шпион. И еще более того, есть предположение, что это приведет вас к печальному концу не далее, чем через месяц. Так вот, чтобы избавить вас от этого томительного ожидания, мы решили прийти к вам на помощь, воспользовавшись тем обстоятельством, что вы напросились ко мне в гости именно с целью подсмотреть и подслушать все, что можно.

− Я пью ваше здоровье, господа, − негромко сказал Воланд и, подняв чашу, прикоснулся к ней губами.

У Маргариты закружилась голова, ее шатнуло, но чаша оказалась уже у ее губ, и чьи-то голоса, а чьи − она не разобрала, шепнули в оба уха:

− Не бойтесь, королева… Не бойтесь, королева, кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья.

Маргарита, не раскрывая глаз, сделала глоток, и сладкий ток пробежал по ее жилам, в ушах начался звон. Ей показалось, что кричат оглушительные петухи, что где-то играют марш. Толпы гостей стали терять свой облик. И фрачники и женщины распались в прах. Тление на глазах Маргариты охватило зал, над ним потек запах склепа. Колонны распались, угасли огни, все съежилось, и не стало никаких фонтанов, тюльпанов и камелий. А просто было, что было − скромная гостиная ювелирши, и из приоткрытой в нее двери выпадала полоска света. И в эту приоткрытую дверь и вошла Маргарита.

Вы прочитали

Мастер и Маргарита – Глава 23 — Великий бал у сатаны

перейдите к следующей главе: