Ороско, хосе клементе. Ороско хосе клементе Х ороско

Хосе Клементе Ороско (исп. Jose Clemente Orozco, 1883-1949) - мексиканский живописец и график, один из главных новаторов в области монументальной живописи XX века. Работал в Мексике и США.

Фрескам Ороско характерна динамика, эмоциональность и контрастное сопоставление белого, красного и черного цветов. Его росписи были способом высказать протест против угнетения человека человеком.

Его родители сначала переехали в Гвадалахару, а потом в Мехико, где Ороско поступил в школу при педагогическом институте. В это же время он начал заниматься в вечерних классах Академии Сан-Карлос.

После окончания школы Ороско поступил в сельскохозяйственное училище в Сан-Хасинто, затем в Национальную подготовительную школу Мехико на отделение математики и архитектуры. В семнадцать лет Ороско покалечил себя, экспериментируя с порохом. Он утратил кисть левой руки и серьезно повредил глаз.

В 1908 году Ороско вернулся в Академию Сан-Карлос. В 1910-х годах в Академии начались волнения среди студентов. Молодые художники создали группу «Барбнзон» и пробовали придать импрессионизму национально-патриотическую окраску. Так, они перестали пользоваться черным цветом и объясняли это тем, что черный - цвет реакции.

В 1910-1917 годах Ороско был участником Мексиканской революции и одним из основателей «Синдиката революционных живописцев, скульпторов и граверов». О том времени Ороско вспоминал: «Мир вокруг нас раскалывался. Отправлялись на бойню войска. Взрывались поезда. У церковных порталов поспешно расстреливались несчастные крестьяне Сапаты, попавшие в плен к каррансистам. Люди привыкли к убийству, к пресыщению чувств, к самому безжалостному самомнению, к скотской разнузданности».

В 1916 году открылась персональная выставка Ороско «Этюды женщин», на которой экспонировались не только его работы, посвященные женщинам, но и политические карикатуры, в том числе на президента Каррансу.

В 1917-1919 Ороско жил в США. Одно время, не продав своих работ, работал на фабрике игрушек, раскрашивал куклам лица.

Вернувшись в Мехико, в 1922-1923 годах Ороско исполнил первую внушительную настенную роспись - для большого двора Национальной подготовительной школы, где ранее сам учился. А в 1926 году - огромную (90 кв. м) фреску в Промышленной школе в Орисабе.

В 1926-1927 годах Ороско вновь работает в Национальной подготовительной школе Мехико.

В 1927-1934 годах он снова уезжает в США, где работает в колледжах «художником в резиденции». Суть этого понятия в том, что мастер жил в кампусе школы во время работы над фреской, вовлекая студентов в свою работу.

В высших школах США Ороско создает следующие работы: «Прометей» (1930). Помона-колледж, Клермонт (Калифорния); «Борьба на Востоке» (1930-1931). Новая школа социальных исследований, Нью-Йорк; «Американская цивилизация» (1932-1934). Дартмутский колледж, Гановер (Нью-Хэмпшир).

Вернувшись в Мехико, в 1934 году Ороско работает над фреской «Катарсис» в Дворце изящных искусств. В 1936 году были созданы фрески в Гвадалахарском университете, в 1937 - в правительственном дворце.

В 1936-1939 годах Ороско выполняет грандиозную работу (около 1200 кв. м росписей) в госпитале «Осписио-Кабаньяс» (включен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО) в Гвадалахаре. Двенадцать стенных фресок нефа расположены по принципу противопоставления - «Деспотизм» и «Милосердие», «Диктаторы» и «Демагоги» и т. д. В центре композиции фреска «Человек огня».

В 1940-1949 годах Ороско выполнил росписи библиотеки «Габино Ортис», сделал фреску «Пикирующий бомбардировщик», которая находится в Нью-Йоркском музее современного искусства, расписал Верховный суд и церковь Иисуса в Мехико.

Умер Ороско в Мехико 7 сентября 1949 года, не успев завершить свою последнюю работу - роспись одного из зданий жилого комплекса «Мигель Алеман». В этом же году в Гвадалахаре был открыт музей-мастерская художника.

[Ороско и мексиканские муралисты

В начале 1920-х годов министр просвещения Мексики Хосе Васконселос заказал ряду молодых художников масштабные росписи на стенах некоторых общественных зданий. Эти художники, а также их последователи, были прозваны муралистами (от исп. mura - настенная роспись). Кроме Хосе Клементе Ороско в числе муралистов можно выделить следующих художников: Диего Ривера; Давид Альфаро Сикейрос; Руфино Тамайо; Хесус Герреро Гальван; Мигель Коваррубиас.

Муралисты пытались сочетать современную технику письма с тематикой и эстетикой доколумбовых мексиканских культур. Но у Ороско был свой взгляд на это, он писал:

«Я лично избегаю выводить в своих работах презренных и дегенеративных персонажей, повсеместно считающихся живописными, чтобы приспособить их для туристов и освободить этих последних от наличных… Такие мысли раз и навсегда отвратили меня от живописания индейских сандалий и грязных одеял. Я до глубины души хочу, чтобы те, кто их носит, избавились бы от них и стали цивилизованными людьми. Но прославлять их - все равно что прославлять невежество, пьянство или груды мусора, которые украшают наши улицы, а это я отказываюсь делать. Революция - это не грязь, воюющая против мыла, а, наоборот, битва второго с первым» .

Автопортрет.

Ороско Хосе Клементе (1883-1949) - мексиканский живописец. Свои первые по-настоящему великие произведения начал создавать только на пятом десятке лет, пройдя через революцию, познав жизнь со всеми ее радостями и невзгодами. Его полные динамики и контраста сопоставления белого, красного и черного цветов в росписи вытупили способом высказать протест против угнетения человека человеком, в обобщенной форме показать истинную красоту своего народа.

Хосе Клементе Ороско родился 23 ноября 1883 года в Гусмане (штат Халиско) в семье достаточно богатого владельца нескольких предприятий. Его родители сначала переехали в Гвадалахару, а потом в Мехико, где Хосе поступил в не совсем обычную школу при педагогическом институте. В это же время он начал заниматься в вечерних классах Академии Сан-Карлос.

После разорения и смерти отца положение семьи изменилось. Сразу по окончанию школы Хосе поступил в сельскохозяйственное училище в Сан-Хасинто, а затем в национальную подготовительную школу - Препаторию - на отделение математики и архитектуры. В семнадцать лет он из-за своих экспериментов с порохом остался без кисти левой руки и повредил глаз. Это увечье сделало его еще более замкнутым.

В 1908 году Хосе оставил Препаторию и вернулся в Академию Сан-Карлос. В 1910-х годах в Академии начались брожения и среди студентов, и среди преподавателей. Молодые художники создали группу "Барбнзон" и пробовали придать импрессионизму национально-патриотическую окраску. Так, они перестали ипользовать в своих работах черный цвет, объясняя это тем, что черный - цвет реакции. Ороско, который любил как раз темные тона, вскоре вынужден был отойти от этой группы.

Ороско стал известным в стране карикатуристом, он мастерски исполнял как политические, так и театральные карикатуры.

Автопортрет.

В 1916 году открылась его персональная выставка "Этюды женщин", на которой экспонировались не только политические карикатуры, но и акварели, пастели, рисунки, посвященные школьницам и... проституткам. Чтобы лучше узнать жизнь женщин легкого поведения с улицы Куаутемоксин, Ороско даже устроился на работу инспектором отдела здравоохранения Мехико.

Деталь фрески «Американская цивилизация» в библиотеке Дартмутского колледжа, Гановер (США)

Проститутки стали для художника воплощением так и не понятой им до конца полубезумной, грубой, но все же притягательной жизни. Выставку не приняли, и обиженный Ороско отправился в Соединенные Штаты, где, не продав своих работ, вынужден был устроиться на фабрику игрушек раскрашивать куклам лица, глаза и ресницы.

Роспись в часовне госпиталя «Осписио-Кабаньяс» (включен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО) (1938—1939), Гвадалахара

В 1922-1923 годах Ороско исполнил первую внушительную настенную роспись - для большого двора Препатории. В Мексике существовали давние традиции настенных росписей, но он предпочитал ориентироваться на творчество мастеров эпохи Возрождения. Все свои мечты о гармоничном устройстве общества Ороско вложил в сюжет "Материнство".

Деталь фрески «Американская цивилизация» в библиотеке Дартмутского колледжа, Гановер (США).

А вот сюжеты "Страшный суд", "Пир богатых", "Аристократы" выполнены в излюбленном Ороско стиле карикатуры. Фрески, в которых впервые начал проявляться индивидуальный стиль одного из ведущих мексиканских художников-муралистов Ороско, были позже изуродованы натравленными реакционной прессой.

В 1927 году Ороско снова поехал в Соединенные Штаты. Благодаря друзьям его рисунки из серии "Мексика в революции" стали известны в Европе. А в 1929 году Ороско сделал иллюстрации к роману Мариано Асуэлы "Те, кто внизу".

Modern Migration of the Spirit.

В конце 20-х - 30-е годы Ороско написал серию станковых картин, в которых переосмысливал темы своих фресок в Препатории, и некоторые графические листы. Это "Мир", "Окоп", композиции "Баррикада", "Эмилиано Сапата", "Раненый солдат".

В 1930 году в Калифорнийском колледже появилась фреска Ороско "Прометей", а в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке - "Борьба на Востоке", которую художник пытался построить по законам "динамической симметрии" Хэмбиджа.

Прежде чем приступить к выполнению нового заказа - росписи в Дармутском колледже, которую Ороско выполнял в 1932-1934 годах, он посетил Англию, Францию, Италию и Испанию, где внимательнейшим образом изучил Сикстинскую капеллу и другие шедевры европейского искусства. Главным смысловым акцентом росписи в Дармутском колледже стал триптих "Прибытие Кецалкоатля", "Золотой век" и "Отплытие Кецалкоатля". Кецалкоатль - главный бог в древнеиндейском пантеоне. Он имеет много общего не столько с Зевсом, сколько с Прометеем. По преданию, это он научил тольтеков зодчеству, отвратил людей от зла. Ороско по-своему интерпретировал завоевание Мексики испанцами, а "машинную" цивилизацию показал в образе биологически живого существа, состоящего из переплетенных труб, гаек, цепей. Символической стала кульминационная фреска цикла "Христос, разрушающий свой крест".

В 1934 году пришедший к власти в Мексике Карденас изменил положение дел в искусстве. В бывшем национальном театре, который был превращен в дворец искусств, Ороско смог создать свою знаменитую фреску "Катарсис", которую современники восприняли как ответ Ривере, который выполнил в том же помещении фреску "Человек на перепутье". Ороско не сомневался, он верил в то, что человек достоин лучшего будущего. И катарсис он понимал как очищение через сострадание.

В 1936 году были созданы фрески в Гвадалахарском университете, в следующем - в Правительственном дворце. В 1936- 1939 годах Ороско работал над самым грандиозным ансамблем - в Приюте Кабаньаса он сделал 1200 квадратных метров росписей. Главной темой опять стала тема двух Америк. Двенадцать стенных фресок нефа расположены по принципу противопоставления - "Деспотизм" и "Милосердие", "Диктаторы" и "Демагоги" и т. д. Символически воспринимается и фреска "Страдающее человечество". Центром живописи Приюта Кабаньаса стал Человек огня, образ которого напоминает Дон.

В 1940-1949 годах Ороско выполнил росписи библиотеки "Габино Ортис", сделал фреску "Пикирующий бомбардировщик", которая находится в Нью-Йоркском музее современного искусства, расписал Верховный суд и церковь Иисуса в Мехико, писал великолепные портреты.

Умер Ороско 7 сентября 1949 года, так и не окончив свою последнюю работу - роспись одного из зданий жилого комплекса "Мигель Алеман".

"Эмоции до максимума" - таким был творческий лозунг Ороско. При этом, противопоставляя в своих фресках угнетателей и угнетенных, он никогда не упрощал трагическую действительность. Так; на знаменитой "Троице" (1922-1927) мы видим солдата, сжимающего винтовку, но ослепленного завернувшимся вокруг лица знаменем. Призывая к борьбе, художник одновременно призывал и к раздумьям о ее смысле, цели и результатах.

ОРОСКО ХОСЕ КЛЕМЕНТЕ - мексиканский жи-во-пи-сец, гра-фик, один из ос-но-ва-те-лей на-цио-наль-но-го му-ра-лиз-ма .

Учил-ся в Ака-де-мии Сан-Кар-лос в Ме-хи-ко (1908-1914 годы). Уча-ст-ник Мек-си-кан-ской ре-во-лю-ции 1910-1917 годов; в 1917-1919 и 1927-1934 годах жил в США. Член «Син-ди-ка-та ре-во-люционных жи-во-пис-цев, скульп-то-ров и гра-вё-ров». На-чи-нал как ка-ри-ка-ту-рист и гра-фик (се-рия «Мек-си-ка в ре-во-лю-ции», 1913-1917 годы). В пер-вых мо-ну-мен-таль-ных рос-пи-сях Ороско (двор Национальной под-го-то-вительной шко-лы, 1922-1924 годы, 1926-1927 годы; совместно с Д. Ри-ве-рой, Д. Си-кей-ро-сом и другими; «Дом из-раз-цов», 1925, оба - в Ме-хи-ко) на-ме-ти-лись основные те-мы и тен-ден-ции его твор-че-ст-ва - стрем-ле-ние фи-ло-соф-ски ос-мыс-лить мексиканскую дей-ст-ви-тель-ность и судь-бы Латинской Аме-ри-ки в це-лом, по-ка-зать дра-ма-тизм ре-во-лю-ции. Во фре-сках Ороско про-сле-жи-ва-ет-ся влия-ние итальянского Про-то-ре-нес-сан-са, их от-ли-ча-ют ла-ко-низм и экс-прес-сия об-ра-зов, обоб-щён-ность форм, яс-ность ком-по-зи-ции; вме-сте с тем они про-дол-жа-ют те-ма-ти-ку его ран-ней гра-фи-ки. На про-тя-же-нии все-го твор-че-ст-ва Ороско про-дол-жал об-ли-чать ложь и на-си-лие, бу-ду-чи убе-ж-дён-ным, что «доб-ро долж-но быть во-ин-ст-вен-ным». Во фре-ске «Про-ме-тей» (1930, По-мо-на-кол-ледж в Клэр-мон-те, штат Ка-ли-фор-ния, США) скла-ды-ва-ет-ся ха-рак-тер-ный для Ороско ком-по-зиционный при-ём со-пос-тав-ле-ния уве-ли-чен-ной в мас-шта-бе фи-гу-ры-сим-во-ла и мя-ту-щей-ся мас-сы лю-дей.

В это вре-мя несколько ме-ня-ет-ся и жи-во-пис-ная ма-не-ра ху-дож-ни-ка: ма-зок ста-новит-ся бо-лее экс-прес-сив-ным. По-сле по-езд-ки в Ев-ро-пу в 1931 году Ороско воз-вра-ща-ет-ся в США. В цик-ле рос-пи-сей в Библиотеке Бей-ке-ра Дар-тмут-кол-лед-жа в Ха-но-ве-ре (штат Нью-Гэмп-шир, 1932-1934 годы), раз-ви-вая идеи сво-их ран-них фре-сок, Ороско да-ёт своё ис-тол-ко-ва-ние со-ци-аль-но-ис-то-рическим про-блем Латинской Аме-ри-ки. В рос-пи-си «Ка-тар-сис» во Двор-це изящ-ных ис-кусств в Ме-хи-ко (1934) Ороско раз-ви-ва-ет те-му современной ма-ши-не-рии. По-ле-ми-зи-руя с Ри-ве-рой и другими ху-дож-ни-ка-ми, вос-пе-ваю-щи-ми тех-нический про-гресс, он упо-доб-ля-ет ма-ши-ну ко-лос-саль-ной мя-со-руб-ке, пе-ре-ма-лы-ваю-щей че-ло-ве-ка. На-зва-ние фре-ски как бы да-ёт ключ к её про-чте-нию: очи-ще-ние по-сред-ст-вом ос-мыс-ле-ния и со-пе-ре-жи-ва-ния. В конце 1930-х годов Ороско ра-бо-та-ет в Гва-да-ла-ха-ре, соз-да-ёт рос-пи-си в зда-нии Университета, во Двор-це пра-ви-тель-ст-ва (1936-1937 годы) и в ка-пел-ле гос-пи-та-ля епископа Ка-бань-я-са (Ка-вань-я-са; 1938-1939 годы). Ком-по-зиционная ос-но-ва фре-ско-во-го ан-самб-ля ка-пел-лы - на-ве-ян-ные ре-аль-но-стью дра-ма-тической сце-ны, ко-то-рые ста-но-вят-ся как бы «под-но-жи-ем» для рас-поло-жен-ных в ку-поль-ном про-стран-ст-ве сим-во-лов сти-хий и ком-по-зи-ции «Че-ло-век ог-ня»; в этом эпическом про-из-ве-де-нии спла-ви-лись во-еди-но сим-во-лы жиз-ни, со-бы-тия со-вре-мен-но-сти и ис-то-рическая па-но-ра-ма Мек-си-ки. Для позд-них ра-бот Ороско ха-рак-тер-ны мощ-ная ди-на-ми-ка жи-во-пис-ных масс, пре-дель-ная на-сы-щен-ность ко-ло-ри-та, об-раз-ный гро-теск [фре-ски в зда-ни-ях Вер-хов-но-го су-да (1936-1941 годы), гос-пи-та-ля Хе-сус-На-са-ре-но (1942-1944 годы, на те-мы Апо-ка-лип-си-са), Национального му-зея ис-то-рии во двор-це Ча-пуль-те-пек (1948, все - в Ме-хи-ко)]. Во фре-ске «На-цио-наль-ная ал-ле-го-рия» (1947-1948 годы) на внеш-ней сте-не Национальной шко-лы учи-те-лей в Ме-хи-ко Ороско впер-вые при-ме-ня-ет но-вый для мо-ну-мен-таль-ной жи-во-пи-си ма-те-ри-ал - си-ли-кон; вслед за Си-кей-ро-сом он ис-поль-зу-ет в стан-ко-вой жи-во-пи-си пи-рок-си-лин.

Так-же соз-да-вал мно-го-численные ли-то-гра-фии, ри-сун-ки, ил-лю-ст-ра-ции (к ро-ма-ну «Те, кто вни-зу» М. Асу-элы, 1929, и другим). В 1951 году в Гва-да-ла-ха-ре от-крыт Му-зей-мас-тер-ская ху-дож-ни-ка.

Недавно исполнилось 130 лет великому мексиканскому художнику Хосе Ороско, одному из основателей мексиканской школы монументальной живописи. (исп. José Clemente Orozco, 23 ноября 1883 - 7 сентября 1949)

Муралисты сочетали современную технику письма с тематикой и эстетикой доколумбовых мексиканских культур. У Ороско был свой взгляд на это, он писал:

Я лично избегаю выводить в своих работах презренных и дегенеративных персонажей, повсеместно считающихся живописными, чтобы приспособить их для туристов и освободить этих последних от наличных… Такие мысли раз и навсегда отвратили меня от живописания индейских сандалий и грязных одеял. Я до глубины души хочу, чтобы те, кто их носит, избавились бы от них и стали цивилизованными людьми. Но прославлять их - все равно что прославлять невежество, пьянство или груды мусора, которые украшают наши улицы, а это я отказываюсь делать. Революция - это не грязь, воюющая против мыла, а, наоборот, битва второго с первым.

Солдаты. 1926

Прометей

Американский эпос. Духовная миграция. Фреска. 1932-34

Рабочий класс. Фреска в Национальной подготовительной школе в Мехико, Фрагмент. 1922-1927 гг.

Сапата. 1930

Американский эпос. Англоамериканцы. Фреска. 1932-34

Подпишитесь на нас в telegram Женщина. Эскиз к фреске «Катарсис». 1935

Свои первые по-настоящему великие произведения Ороско начал создавать только на пятом десятке лет, пройдя через революцию, познав жизнь со всеми ее радостями и невзгодами. Для него, одного из основоположников мексиканской школы монументальной живописи, его полные динамики и контрастных сопоставлений белого, красного и черного цветов росписи были способом высказать протест против угнетения человека человеком, в обобщенной форме показать истинную красоту своего народа. Имевший в то время огромный успех в официальных кругах его коллега — художник-монументалист Ривера, который все революционные годы провел не в Мексике, а в Париже, в своих произведениях воспевал триумф победы, упиваясь экзотикой индейского быта, создавал новый образный эпос. Ороско, в отличие от Риверы, знал революцию изнутри, и поэтому в его экспрессивных, динамичных фресках всегда есть чувство неподдельной боли. Он меньше других мексиканских художников увлекался воспеванием традиционной индейской культуры и, отстаивая свои взгляды, писал: «Я лично избегаю выводить в своих работах презренных и дегенеративных персонажей, повсеместно считающихся живописными, чтобы приспособить их для туристов и освободить этих последних от наличных… Такие мысли раз и навсегда отвратили меня от живописания индейских сандалий и грязных одеял. Я до глубины души хочу, чтобы те, кто их носит, избавились бы от них и стали цивилизованными людьми. Но прославлять их — все равно что прославлять невежество, пьянство или груды мусора, которые украшают наши улицы, а это я отказываюсь делать. Революция — это не грязь, воюющая против мыла, а, наоборот, битва второго с первым».

Хосе Клементе Ороско родился 23 ноября 1883 года в городе Гусмане (штат Халиско) в семье довольно богатого владельца нескольких предприятий. Его родители сначала переехали в Гвадалахару, а потом в Мехико, где Хосе поступил в не совсем обычную школу при педагогическом институте. Преподавали там швейцарские учителя, которые обучали детей по новой системе. Рядом со школой находилась лавка, где можно было увидеть, как делал свои гравюры художник Посада, и Хосе подолгу наблюдая за его работой. В это же время он начал заниматься в вечерних классах Академии Сан-Карлос.

После разорения и смерти отца положение семьи изменилось. Сразу после окончания школы Хосе поступил в сельскохозяйственное училище в Сан-Хасинто, затем в национальную подготовительную школу — Препаторию — на отделение математики и архитектуры. В семнадцать лет он из-за своих экспериментов с порохом остался без кисти левой руки и повредил глаз. Это увечье сделало его еще более замкнутым. В 1908 году Хосе оставил Препаторию и вернулся в Академию Сан-Карлос. В 1910-х годах в Академии начались брожения и среди студентов, и среди преподавателей. Прогрессивную позицию занял преподаватель Мартинес, вокруг которого объединились Си-кейрос, Альва, Ревуальтос. Молодые художники создали группу «Барбизон» и пробовали придать импрессионизму национально-патриотическую окраску. Так, они перестали пользоваться черным цветом и объясняли это тем, что черный — цвет реакции. Ороско, который любил как раз темные тона, вскоре вынужден был отойти от этой группы.

Одной из наиболее известных картин Ороско этого времени является лиричная и в то же время полная какой-то неизъяснимой тревоги композиция «Туалет» (1912).

Революционная ситуация, которая сложилась в Мексике после падения диктатуры Уэрты, привела к тому, что несколько наиболее талантливых художников, в том числе преподаватель Атль, Сикейрос и Ороско, отправились в Орисабу, в армию генерала Каррансы. Ороско был в то время уже известным в стране карикатуристом, он мастерски исполнял как политические, так и театральные карикатуры. А в 1915 году, когда Карранса приказал превратить одну из политических тюрем в музей, Ороско с еще двумя художниками задумали написать для этого музея огромную картину «Последние испанские солдаты, покидающие мексиканскую землю в Сан-Хуан де Улуа в 1825 году». О том неспокойном времени Ороско вспоминал: «Мир вокруг нас раскалывался. Отправлялись на бойню войска. Взрывались поезда. У церковных порталов поспешно расстреливались несчастные крестьяне Сапаты, попавшие в плен к каррансистам. Люди привыкли к убийству, к пресыщению чувств, к самому безжалостному самомнению, к скотской разнузданности». Ороско, оставаясь на гуманистических позициях, выступал против жестокости и в лагере победителей, и в лагере побежденных.

В 1916 году открылась его персональная выставка «Этюды женщин», на которой экспонировались не только политические карикатуры, в том числе на Каррансу, но и акварели, пастели, рисунки, посвященные школьницам и… проституткам. Чтобы лучше узнать жизнь женщин легкого поведения с улицы Куаутемоксин, Ороско даже устроился на работу инспектором отдела здравоохранения Мехико. Проститутки стали для художника воплощением так и не понятой им до конца полубезумной, грубой, но все же притягательной жизни. Выставку не приняли, и обиженный Ороско отправился в Соединенные Штаты, где, не продав своих работ, вынужден был устроиться на фабрику игрушек раскрашивать куклам лица, глаза и ресницы.

В 1922-1923 годах Ороско исполнил первую внушительную настенную роспись — для большого двора Препатории. В Мексике существовали давние традиции настенных росписей, но он предпочитал ориентироваться на творчество мастеров эпохи Возрождения. Хотя, например, образ Христа трактовал как образ мексиканского революционера. Все свои мечты о гармоничном устройстве общества Ороско вложил в сюжет «Материнство». А вот сюжеты «Страшный суд», «Пир богатых», «Аристократы» выполнены в излюбленном Ороско стиле карикатуры. Фрески, в которых впервые начал проявляться индивидуальный стиль одного из ведущих мексиканских художников-муралистов Ороско, были позже изуродованы натравленными реакционной прессой.

В 1925 году Ороско исполнил мурал для Изразцового дома известного коллекционера Ф. Итурбе, а в 1926 году сделал огромную (90 кв. м) фреску в Промышленной школе в Орисабе. Возвратившись в 1926-1927 годах к росписям в Препатории, Ороско трактовал исторические события как драму, в которой страдают обе противоборствующие стороны, и стремился добиться, чтобы «на индейца смотрели не как на индейца, а как на человека, равного любому другому человеку». В 1927 году Ороско снова поехал в Соединенные Штаты. Благодаря друзьям его рисунки из серии «Мексика в революции» стали известны в Европе. А в 1929 году Ороско сделал иллюстрации к роману Мариано Асуэлы «Те, кто внизу».

В конце 20-х — 30-е годы Ороско написал серию станковых картин, в которых переосмысливал темы своих фресок в Препатории, и некоторые графические листы. Это «Мир», «Окоп», композиции «Баррикада», «Эмилиано Сапата», «Раненый солдат».

В 1930 году в Калифорнийском колледже появилась фреска Ороско «Прометей», а в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке — «Борьба на Востоке», которую художник пытался построить по законам «динамической симметрии» Хэмбиджа.

Прежде чем приступить к выполнению нового заказа — росписи в Дармутском колледже, которую Ороско выполнял в 1932-1934 годах, он посетил Англию, Францию, Италию и Испанию, где внимательнейшим образом изучил Сикстинскую капеллу и другие шедевры европейского искусства. Главным смысловым акцентом росписи в Дармутском колледже стал триптих «Прибытие Кецалкоатля», «Золотой век» и «Отплытие Кецалкоатля». Кецалкоатль — главный бог в древнеиндейском пантеоне. Он имеет много общего не столько с Зевсом, сколько с Прометеем. По преданию, это он научил тольтеков зодчеству, отвратил людей от зла. Ороско по-своему интерпретировал завоевание Мексики испанцами, а «машинную» цивилизацию показал в образе биологически живого существа, состоящего из переплетенных труб, гаек, цепей. Символической стала кульминационная фреска цикла «Христос, разрушающий свой крест».

В 1934 году пришедший к власти в Мексике Карденас изменил положение дел в искусстве. В бывшем национальном театре, который был превращен в дворец искусств, Ороско смог создать свою знаменитую фреску «Катарсис», которую современники восприняли как ответ Ривере, который выполнил в том же помещении фреску «Человек на перепутье». Ороско не сомневался, он верил в то, что человек достоин лучшего будущего. И катарсис он понимал как очищение через сострадание.

В 1936 году были созданы фрески в Гвадалахарском университете, в следующем — в Правительственном дворце. В 1936- 1939 годах Ороско работал над самым грандиозным ансамблем — в Приюте Кабаньаса он сделал 1200 квадратных метров росписей. Главной темой опять стала тема двух Америк. Двенадцать стенных фресок нефа расположены по принципу противопоставления — «Деспотизм» и «Милосердие», «Диктаторы» и «Демагоги» и т. д. Символически воспринимается и фреска «Страдающее человечество». Центром живописи Приюта Кабаньаса стал Человек огня, образ которого напоминает Дон Кихота.

Умер Ороско 7 сентября 1949 года, так и не окончив свою последнюю работу — роспись одного из зданий жилого комплекса «Мигель Алеман».

«Эмоции до максимума» — таким был творческий лозунг Ороско. При этом, противопоставляя в своих фресках угнетателей и угнетенных, он никогда не упрощал трагическую действительность. Так; на знаменитой «Троице» (1922-1927) мы видим солдата, сжимающего винтовку, но ослепленного завернувшимся вокруг лица знаменем. Призывая к борьбе, художник одновременно призывал и к раздумьям о ее смысле, цели и результатах.

Бoгдaнoв П.С., Бoгдaнoвa Г.Б.