Протоколы допросов военнопленных. Допрос военнопленного Красной Армии. Вопрос: Состояние хим. Подготовки

Солгонин обожает цитировать т. н. "протокол допроса" пленного генерал-лейтенанта М. Ф. Лукина, где тот (якобы) разглагольствует о том, как плохо живется в СССР, и как народ не хочет воевать да только и мечтает об избавлении от кровавого режима. Никакого отношения к первым месяцам войны это не имеет, но Семеныч ведь любой "компромат" тащит, откуда только можно. При этом не гнушается ничем.
"В дальнейшем генерал Лукин медленно, но верно стал превращаться в плакатный образец несгибаемого героя, который, оказавшись в немецком плену, «с презрением отверг все посулы и угрозы врага».
(кавычки солонинские). Затем "историк" перечисляет послевоенные награды Лукина, в т. ч. посмертное звание Героя России (1993). И приводит цитату из "протокола", давно, мол, известную неким "западным историкам" и даже на русский переведенную. Ссылается Солонин, однако, не на "западных историков", а на питерский журнал "Новый часовой" 1994-го года. При этом (что весьма подозрительно) ни названия, ни автора статьи в журнале "историк" не указывает ("почему-то"). В инете, естественно, этот журнал не найти, доступен только поиск и небольшие отрывки на Гугл-бук. Вот скан:

Логика у "историка", кстати, тоже хромает: звание Героя России Лукину дали в 93-м году, могла ли на это как-то повлиять публикация 94-го года? Но на фоне остального это мелочи.
Итак, Хоффманн (и без "расследования" известно, что протокол допроса Лукина исходит именно от него). Кто же этот мощный старик? Читаем Википедию: "Опубликовал ряд работ ревизионистского характера, в том числе с пересмотром численности жертв Холокоста и поддержкой тезиса о превентивной войне Германии против СССР." Там же приведен и перечень "трудов" доктора, например, "Сталинская война на уничтожение" (о ней я как-то уже упоминал - тот еще набор лжи).
Понятно. Такой же "историк", как Солгонин (с той разницей, что не на свою страну клевещет, а на бывшего противника). Сослаться на неонациста Солгонин, видимо, все-таки не рискнул, спрятался за спину "Нового часового" и неизвестных "западных историков", журнал-то старый и малотиражный, поди отыщи. Но, как всегда, просчитался "конспиратор"...
Остается, однако, вопрос: а сам-то этот Хоффманн на что ссылается? В русском переводе книги Хоффманна ("История власовской армии") цитата из "допроса Лукина" помечена номером 313. Под этим номером в списке источников значится вот что:
"Допрос взятого в плен командующего 6-й русской армией (на нем. яз.), командование 17-й армии, группа Ic/OA (майор Хофс), 9.8.1941, ПА МИД Бонн, акты Этцдорфа, т. 24"
Хоть стой, хоть падай. Фамилия пленного командующего не указана (!), но Лукин (в тексте-то назван именно он) попал в плен в октябре 41-го, и командовал он не 6-й армией, а 19-й. Как же его могли "допрашивать" в августе? Неужто Хоффманн его спутал с Музыченко?! Тот действительно командовал 6-й армией и попал в плен в августе... И с какой стати протокол допроса пленного генерала оказался в архиве МИДа? Сплошные вопросы...
Правда, в списке источников можно найти (под № 309) и другое:
Допрос генерал-лейтенанта Лукина, Михаила Федоровича, командующего 19-й армией (в последнее время командующего районом 32-й, 20-й, 24-й и 19-й армий) (на нем. яз.). Группа армий „Центр“. lc/ОА, 14.12.1941, ВА R 6/77
Но в тексте книги № 309 - это цитата из какого-то немецкого приказа! Один тот факт, что у Хоффманна номера источников не соответствуют тексту, уже красноречиво говорит об "уровне" его книги. Ну да с кем не бывает... куда важнее, однако, другое: Хоффманн не ссылается ни на что! Архивных реквизитов "протокола" НЕТ (ВА R 6/77 - это не архивные реквизиты, а а какой-то номер документа). Откуда он взят (или попросту выдуман?) - установить невозможно. Солгонин это прекрасно понимает, но старательно тащит сомнительный (мягко говоря) текст в свои книжонки, при этом всячески маскируя его происхождение.
Наконец, сам текст "протокола" больше похож на разглагольствования на свободную тему. Во-первых, протокол - это вопрос-ответ. Здесь этого нет и в помине (наоборот, порой Лукин задает вопросы допрашивающему - ?!). Во-вторых, немцев, получается, интересует мнение Лукина о настроениях крестьян (хотя Лукин был крестьянином почти 30 лет назад, а с тех пор все время служил в армии - сперва в царской, а потом в РККА), какие-то слухи о выпуске военной техники в тылу, о настроениях Буденного и Тимошенко - и почти ничего о тех войсках, которыми сам Лукин командовал. В-третьих, якобы он употребляет слово "россиянин" (хорошо хоть, не "дарагие рассияне"). И почему допрос датирован 14 декабря, если Лукин (повторюсь) попал в плен в октябре?
Екатеринбургский историк Олег Нуждин нашел в немецких архивах и перевел протоколы допросов многих пленных - от генералов до майоров. Есть там и протокол допроса (точнее, попытки допроса) Лукина - http://forum.ykt.ru/mviewtopic.jsp?id=1623206&f=15 :
Лукин, командующий 19-й армией, попал в плен 15.10.41 у Ленкино тяжелораненым. В такой ситуации в полевом лазарете № 23 ему была ампутирована правая нога. Во время короткого допроса (дата не читается, непропечатано, можно предположить, что 18 или 19.10) он подтвердил. что кроме его армии в котле находятся также части 24 и 32 армий. От дальнейших показаний по военным вопросам отказался, ссылаясь на клятву солдата . Генералу 50 лет, он старый царский офицер, с 19 член коммунистической партии и кадровый офицер. Он просил, в случае опубликования известий о его пленении указывать. что он попал в плен тяжелораненым, а не сдался в плен. Если бы у него при себе было бы оружие, он покончил бы со своей жизнью .

Оригинал взят у arctus в Протокол допроса генерал-предателя Власова

25 мая 1945 года, за месяц до Парада Победы, Управление контрразведки «Смерть шпионам» - СМЕРШ - приступило к протокольным допросам плененного генерала-предателя Андрея Власова. Следствие закончилось в июле 1946 года. А 31 июля состоялся скорый суд. Проходившие по следствию 12 человек - А.А. Власов и его ближайшие подручные, были приговорены к смертной казни. Неотложно приговор был приведен в исполнение.

Во новые времена, времена оплёвывания истории Советского Союза, возникали даже ходатайства (например, от движения «За веру и Отечество») о реабилитации Власова и его сообщников. По итогам рассмотрения протеста в Генеральной прокуратуре РФ 22 июня 2001 года было определено: указанные лица осуждены обоснованно и мера наказания соответствует тяжести содеянного. В связи с этим ходатайство о реабилитации Власова и власовцев удовлетворению не подлежит.
Но попытки если не юридической, то фактической реабилитации, набирают обороты. 1 марта 2016 года в Санкт-Петербурге предпринята гнусная попытка оправдать власовщину и коллаборационизм вообще - в качестве «формы социального протеста». Была защищена докторская диссертация Кирилла Александрова «Генералитет и офицерские кадры вооруженных формирований Комитета освобождения народов России 1943-1946 гг.»

Но мы имеем на руках обширное «власовское досье».

В июле 2015 года состоялась презентация уникального издания: трехкнижие «Генерал Власов: история предательства» . Большая группа высокопрофессиональных специалистов, исследователей под эгидой ведущих федеральных архивов, политической энциклопедии, собрали и составили уникальное «власовское досье», снабдив его совершенным научным и справочным аппаратом. Почти на трех тысячах страниц размещены 700 документов из 14 российских и зарубежных архивов, прослеживающих всю историю власовского предательства - от немецкого пленения под Любанью до последнего дня в камерах СМЕРШа.

Ответственный редактор сборника, руководитель Федерального архивного агентства Андрей Артизов признался: когда приступали к работе над собранием документов, предполагали представить его обтекаемым, не строго оценочным, а углубились в содержание и поняли: надо быть точными - «Генерал Власов: история предательства». Свою работу исследователи считают также ответом тем критикам из-за рубежа, которые обвиняли российских архивистов в том, что, выпустив огромный труд об украинских националистических организациях ОУН и УПА, они «не осмеливаются» поднять архивы по РОА. Трехкнижие «власовского досье» не только вызывающе смелое, но и до щепетильности точное, объективное и не оставляет никаких вариантов для политических упражнений.

Чтобы дать представление читателям о собрании документов, возьмем лишь один из 700 - протокол первого допроса Власова следователем СМЕРШа.
***

ВЛАСОВ А.А., 1901 года рождения, уроженец Горьковской области, русский, из крестьян-середняков, со средним образованием, быв. член ВКП(б) с 1930 г., в Красной армии с 1920 г., быв. командующий войсками 2-й Ударной армии Волховского фронта, генерал-лейтенант.

ВОПРОС: Вы изменили Родине и по заданию германских разведывательных органов вели борьбу против Советской власти. При каких обстоятельствах вы установили преступную связь с немцами?

ОТВЕТ: Командуя войсками 2-й Ударной армии и попав в районе г. Любань в окружение германских войск, я изменил Родине.

Это явилось следствием того, что, начиная с 1937 г., я враждебно относился к политике Советского правительства, считая, что завоевания русского народа в годы гражданской войны большевиками сведены на нет. (Здесь и далее по тексту каждый лист документа заверен А.А. Власовым.)

Неудачи Красной армии в период войны с Германией я воспринял как результат неумелого руководства страной и был убежден в поражении Советского Союза.

Я был уверен, что интересы русского народа Сталиным и Советским правительством принесены в угоду англо-американским капиталистам.

Во время пребывания в окружении противника мои антисоветские настроения обострились еще больше и, не желая воевать за чужие мне интересы, я 13 июля 1942 г., воспользовавшись приходом немцев в деревню, где я находился, сдался им добровольно в плен.

ВОПРОС: Кто из представителей германского командования вас допрашивал?

ОТВЕТ: 14 июля 1942 г. немцы доставили меня на автомашине на ст. Сиверская в штаб германской армейской группировки «Север», где я был допрошен полковником немецкого генерального штаба, фамилии которого не знаю.

Допрашивавший меня полковник спросил о планах Верховного командования Красной армии. Я ответил, что долгое время находился в окружении немецких войск, и поэтому мне ничего не известно о планах Советского командования. Вместе с этим я сообщил немцам о задачах, которые поставил перед 2-й Ударной армией Верховный Главнокомандующий Сталин.

Мне также задавали вопросы: встречался ли я со Сталиным и что знаю о его личной жизни. Я сказал, что виделся со Сталиным дважды в Кремле в феврале 1942 г. и в марте 1942 г., о его личной жизни ничего не знаю.

Кроме того, немецкий полковник предложил мне дать характеристику на Жукова. Я сказал, что Жуков волевой и энергичный военачальник, но иногда бывает груб.

На вопрос, может ли Жуков стать вторым Тухачевским, я ответил, что вряд ли, так как он предан Сталину.

Тогда мне был задан вопрос, как уцелел и не был арестован в 1938 г. Шапошников, в прошлом офицер царской армии, и может ли он после падения Советской власти стать во главе правительства России. Я заявил, что Шапошников, по-моему, также предан Советскому правительству, но, так как его лично не знаю, ответить на вопрос, сможет ли он возглавить будущее правительство, не могу.

Мне был задан вопрос, что я знаю об антисоветских настроениях Тимошенко, на который я ответил, что хотя и служил вместе с Тимошенко, однако никаких антисоветских проявлений с его стороны не замечал.

У меня также интересовались, насколько грамотны в военном отношении Ворошилов и Буденный. Сослался на то, что оба они герои гражданской войны, 25 лет служат в армии, окончили Военную академию и поэтому должны быть опытными военачальниками.

Там же, на ст. Сиверская, меня представили командующему германской армейской группировки «Север» генерал-полковнику Линдеманну, с которым я был сфотографирован, а затем направлен в г. Летцев, а оттуда в Винницу, где в это время находилась ставка верховного командования германской армии, и помещен в лагерь военнопленных.

ВОПРОС: Почему вас поместили именно в этот лагерь, чем он отличался от других лагерей?

ОТВЕТ: Винницкий лагерь находился в ведении разведотдела германской армии, и поэтому в нем содержались только те военнопленные, которые представляли интерес для верховного командования.

Первое время в лагере находились я и военнопленные полковник Боярский (здесь и далее по тексту применяется написание «Боерский») - бывший командир 41-й стр. дивизии Юго-Западного фронта, майор Сахаров - бывший командир полка Красной армии и какой-то инженер, а затем стали прибывать другие военнопленные, и к концу июля их насчитывалось около 100 человек.

В Винницком лагере немцы вели работу по разложению военнопленных и привлечению их на службу в германскую армию.

Первым ко мне стал обращаться майор Cахаров, который, находясь уже на службе у немцев, предлагал мне взять в свое подчинение воинскую часть из военнопленных Красной армии и начать борьбу против Советской власти.

Позже меня и полковника Боярского вызвали к себе представители разведотдела при ставке верховного командования германской армии полковник Ронне и отдела пропаганды верховного командования капитан Штрикфельдт, которые заявили, что на стороне немцев уже воюет большое число добровольцев из советских военнопленных и нам следует также принять участие в борьбе против Красной армии.

Я высказал Ронне и Штрикфельдту мысль, что для русских, которые хотят воевать против Советской власти, нужно дать какое-то политическое обоснование их действиям, чтобы они не казались наемниками Германии. Ронне ответил, что немцы согласны создать из русских правительство, к которому перейдет власть после поражения советских войск. Я заявил Ронне, что подумаю над его предложением и позже дам ответ.

После этой беседы 10 августа 1942 г. в лагерь приехал советник министерства иностранных дел Германии Хильгер - бывший советник германского посольства в Москве, свободно владеющий русским языком, который, вызвав меня к себе, спросил, согласен ли я участвовать в создаваемом немцами русском правительстве и какие в связи с этим у меня имеются предложения.

Высказав Хильгеру мысль о том, что надо подождать конца войны, я тем не менее стал обсуждать с ним, какие территории Советского Союза следует передать Германии. Хильгер говорил, что Украина и Советская Прибалтика должны будут войти в состав Германии.

Затем снова меня вызвал капитан Штрикфельдт и сообщил, что немцам удалось сформировать несколько воинских частей из русских военнопленных, и порекомендовал мне согласиться взять на себя командование этими войсками. Так как это соответствовало моим антисоветским убеждениям, я заявил Штрикфельдту, что согласен принять предложение немцев.

ВОПРОС: Стало быть, вы вступили на путь вооруженной борьбы против Советской власти?

ОТВЕТ: Да, по предложению Штрикфельдта, я написал антисоветскую листовку, в которой указал, что война проиграна Россией из-за неумелого руководства со стороны Советского правительства, которое не способно руководить страной, и призывал русский народ свергнуть это правительство.

В октябре 1942 г. немцы предложили мне выехать в Берлин.

ВОПРОС: Для чего?

ОТВЕТ: Для того чтобы иметь возможность встретиться с находившимися в плену генералами Красной армии и использовать их для антисоветской работы, о чем в свое время я просил Хильгера.

В Берлине я был помещен в лагерь при отделе пропаганды вооруженных сил Германии. В этом же лагере находились генералы Малышкин - бывший начальник штаба 19-й армии и Благовещенский - бывший начальник училища противовоздушной обороны Народного комиссариата военно-морского флота в Либаве, а также бывший сотрудник редакции газеты «Известия» Зыков.

Им я рассказал о своем намерении начать борьбу против большевизма, создать русское национальное правительство и приступить к формированию добровольческой армии для ведения вооруженной борьбы с Советской властью.

Малышкин, Благовещенский и Зыков поддержали меня и высказали свою готовность принять участие в борьбе против Советской власти, причем Зыков заявил, что он уже ведет антисоветскую работу, сотрудничая в издаваемой немцами для советских военнопленных газете «Заря».

В декабре 1942 г. Штрикфельдт организовал мне встречу в отделе пропаганды с генерал-лейтенантом Понеделиным - быв. командующим войсками 12-й армии.

В беседе с Понеделиным на мое предложение принять участие в работе по созданию русской добровольческой армии последний наотрез от этого отказался, заявив, что немцы только обещают сформировать русские части, а на самом же деле им нужно только имя, которое они могли бы использовать в целях пропаганды.

Тогда же я имел встречу с генерал-майором Снеговым - быв. командиром 8-го стр. корпуса Красной армии, который также не согласился принять участие в проводимой мной работе, мотивируя свой отказ боязнью за судьбу своих родственников, проживающих в Советском Союзе.

После этого Штрикфельдт возил меня в один из лагерей военнопленных, находившийся под Берлином, где я встретился с генерал-лейтенантом Лукиным - бывшим командиром 19-й армии, у которого после ранения была ампутирована нога и не действовала правая рука.

В присутствии немцев Лукин высказался враждебно по отношению к Советскому правительству, однако, после того как я изложил ему цель своего приезда, он наедине со мной сказал, что немцам не верит, служить у них не будет, и мое предложение не принял.

Потерпев неудачу в беседах с Понеделиным, Снеговым и Лукиным, я больше ни к кому из военнопленных генералов Красной армии не обращался.

ВОПРОС: Однако вопросом формирования так называемой «Русской освободительной армии» из числа советских военнопленных вы продолжали заниматься?

ОТВЕТ: Формированием добровольческих частей из числа русских военнопленных занимался немецкий штаб добровольческих войск, возглавляемый германскими генералами Хельмигом и Кестрингом.

В декабре 1942 года я поставил перед Штрикфельдтом вопрос о передаче под мое командование всех сформированных русских частей и объединении их в армию.

Штрикфельдт ответил, что передача мне всей работы по формированию русских частей задерживается из-за отсутствия русского политического центра. Украинцы/белорусы, кавказцы, как заявил Штрикфельдт, имеют в Германии свои руководящие политические организации и в связи с этим получили возможность формировать свои национальные части, а поэтому и я, если хочу добиться успеха в своем начинании, должен прежде создать какой-то русский политический центр.

Понимая серьезность доводов, выдвигаемых Штрикфельдтом, я обсудил этот вопрос с Малышкиным и Зыковым, и при участии Штрикфельдта мы выпустили от себя документ, в котором объявили о создании Русского комитета.

ВОПРОС: Кто вошел в состав созданного вами по указанию немцев Русского комитета?

ОТВЕТ: В состав комитета вошли: я, Малышкин, Зыков и Жиленков - быв. секретарь Ростокинского райкома ВКП(б) г. Москвы, а затем бригадный комиссар, член Военного Совета 32-й армии. Жиленков являлся политическим руководителем сформированной немцами бригады, которой командовал полковник Боярский.

Мною и Малышкиным был составлен проект обращения Русского комитета, который несколько раз переделывался по указанию Штрикфельдта , и, когда он был готов, я как председатель, а Малышкин как секретарь его подписали.

В этом обращении к бойцам и командирам Красной армии и всему русскому народу указывалось, что Русский комитет ставит перед собой задачу свергнуть Сталина, уничтожить большевизм, создать русское правительство и заключить почетный мир с Германией.

Это обращение было размножено немцами в типографии и распространено среди военнопленных и на фронте.

ВОПРОС: Вам предъявляется обращение Русского комитета , датированное 27 декабря 1942 г. Об этом документе вы говорите?

ОТВЕТ: Да, речь идет об этом документе.

ВОПРОС: Почему в написанном вами обращении указывалось, что местом пребывания Русского комитета является г. Смоленск, в то время как вы находились в Берлине?

ОТВЕТ: В связи с тем, что Русский комитет брал на себя функции правительства России, я и Малышкин считали политически невыгодным указывать, что комитет находится на германской территории.

ВОПРОС: Вы вели борьбу с Советской властью и Красной армией по заданию германских разведывательных органов и немецкого военного командования. Покажите, какую практическую антисоветскую деятельность вы проводили от имени так называемого Русского комитета?

ОТВЕТ: Вскоре после того как было объявлено о создании Русского комитета , я в сопровождении представителей германского командования выехал в сформированные немцами добровольческие части для усиления антисоветской работы среди русских военнопленных и популяризации Русского комитета.

В первую очередь я посетил в Дабендорфе курсы по подготовке пропагандистов для работы среди военнопленных.

Начальником курсов был генерал Благовещенский, которого мне удалось устроить на эту должность через Штрикфельдта. Преподавателями на курсах были русские военнопленные, освобожденные в связи с этим из лагерей. В числе их находился генерал-майор Трухин - бывший начальник оперативного отдела штаба Прибалтийского военного округа, который впоследствии стал начальником этих курсов и также выдавал себя за члена Русского комитета.

На курсах в Дабендорфе было подготовлено около 4 тысяч военнопленных, направленных впоследствии пропагандистами в лагеря военнопленных и сформированные немцами русские воинские части, где они вели антисоветскую деятельность.

Находясь в Дабендорфе, я 16 марта 1943 г. поместил в газете «Заря» открытое письмо под названием «Почему я стал на путь борьбы с большевизмом », в котором клеветал на руководителей Советского государства и доказывал необходимость борьбы с Советской властью.

ВОПРОС: Следствие предъявляет вам печатный экземпляр этого документа. О нем идет речь?

ОТВЕТ: Да, я говорю именно об этом документе.

После посещения Дабендорфа я в сопровождении представителя отдела пропаганды германской армии подполковника Шушута и капитана Петерсона выехал в Смоленск, где ознакомился с деятельностью созданных немцами из советских военнопленных батальонов пропаганды и добровольческого отряда.

Там же, в Смоленске, по инициативе городского самоуправления мне была устроена встреча с представителями местной интеллигенции. Я выступил с сообщением о создании Русского комитета и переговорах, которые ведутся с немецким командованием о формировании русских вооруженных сил для борьбы против Советской власти.

В том же 1943 году я посетил Псков, где осмотрел батальон добровольческих войск и был на приеме у командующего германскими войсками, действовавшими под Ленинградом, генерал-фельдмаршала Буша, который попросил меня рассказать на собрании германских офицеров о целях и задачах Русского комитета.

Выступая на этом собрании, я заявил, что Русский комитет ведет активную борьбу против Советской власти и что немцы без помощи русских уничтожить большевиков не смогут. Мое выступление явно не понравилось генерал-фельдмаршалу Бушу.

Возвращаясь в Берлин, я остановился в Риге и выступил с антисоветским докладом перед русской интеллигенцией города, а также вел беседу с проживавшим в Риге митрополитом Сергием.

ВОПРОС: Чем была вызвана необходимость этой встречи и о чем вы беседовали с Сергием?

ОТВЕТ: Встреча с митрополитом Сергием мне была организована немецким офицером, который ведал пропагандой в Риге, с целью установления контакта с Русской православной церковью и использования духовенства для совместной борьбы с Советской властью.

Сергий, согласившись со мной о необходимости усилить борьбу против Советской власти, сказал, что он намерен создать Святейший синод в областях, оккупированных немцами. При этом Сергий говорил, что только священники, выехавшие из Советского Союза, знают положение населения и смогут найти с ним общий язык, в то время как эмигрантские священники оторвались от советской действительности и авторитетом среди населения не пользуются.

Я порекомендовал Сергию не торопиться с созданием Синода, а прежде объединить духовенство для борьбы против большевизма и выяснить отношение населения к церкви. Поскольку Сергий утверждал, что основное большинство населения имеет тягу к церкви, я сказал ему, что мне и ему следует по этому вопросу встретиться еще раз и поговорить подробно.

После возвращения из поездки я имел в г. Летцене встречу с командующим добровольческими частями генерал-лейтенантом Хельмигом.

Хельмиг предложил мне остаться у него в штабе и помогать ему руководить сформированными русскими частями. Я отказался от этого предложения, заявив Хельмигу, что до тех пор, пока русские военнопленные будут находиться на службе в немецких частях, они воевать против большевиков как следует не будут.

Я просил Хельмига всю работу по созданию русский частей передать мне, с тем чтобы сформировать из них несколько дивизий, подчинив их Русскому комитету.

Не договорившись с Хельмигом, я возвратился в Берлин и от Штрикфельдта узнал, что о моем выступлении у фельдмаршала Буша стало известно Гиммлеру .

Гиммлер на одном из узких совещаний высших начальников германской армии заявил, что отдел пропаганды вооруженных сил Германии возится с каким-то военнопленным генералом и позволяет ему выступать перед офицерским составом с такими заявлениями, которые подрывают уверенность у немцев в том, что они одни смогут разбить Советский Союз.

Гиммлер предложил прекратить такую пропаганду и использовать только тех военнопленных, которые заявляют о своем согласии служить в немецкой армии.

После этого выступления Гиммлера я некоторый период не проявлял активности и до 1944 г. никуда из Берлина не выезжал.

В это же примерно время Малышкин, который в целях пропаганды ездил во Францию, после своего выступления в Париже был арестован.

ВОПРОС: За что был арестован Малышкин?

ОТВЕТ: Выступая на собрании белоэмигрантов в Париже, Малышкин, стремясь доказать необходимость объединения всех русских формирований под руководством нашего комитета, высказал отрицательное отношение к деятельности созданного немцами казачьего управления. Сразу же после выступления Малышкина арестовали и в сопровождении немецкого офицера доставили в Берлин.

ВОПРОС: Почему выступление Малышкина вызвало такую реакцию со стороны немцев?

ОТВЕТ: В июле 1943 г. генерал белой армии Краснов заключил договор с генерал-фельдмаршалом Кейтелем и Розенбергом о том, что казаки обязуются бороться на стороне немецкой армии против советских войск, за что германское правительство предоставит им казачьи земли на востоке и места для поселения в других странах Европы.

К концу 1943 г. немцы, выселив из районов Северной Италии местных жителей, организовали там казачьи поселения.

Выступление же Малышкина шло вразрез с политикой германского правительства, что привело к его аресту. По моему ходатайству Малышкин вскоре был немцами из-под стражи освобожден.

Более активную антисоветскую деятельность я вновь возобновил с июля 1944 г.

ВОПРОС: В связи с чем?

ОТВЕТ: Должен сказать, что в первый период войны против Советского Союза немцы игнорировали какое бы то ни было сотрудничество с антисоветскими элементами из числа русских.

Немцы считали, что германская военная машина настолько сильна, что она сумеет разбить советские армии и без чьей-либо помощи установить в России свое господство.

Декларирование создания Русского комитета и привлечение меня в качестве руководителя этого антисоветского политического центра было сделано немцами главным образом с целью пропаганды того, что якобы русские люди вместе с немцами ведут борьбу с большевизмом.

В тот период в Германии были признаны разработанные гитлеровским министром Розенбергом планы расчленения Советского Союза.

В связи с этим Розенбергом были созданы различные антисоветские организации: украинская, белорусская, грузинская, армянская, азербайджанская, туркестанская и другие во главе с «национальными комитетами», которые формировали из числа советских военнопленных Национальные легионы для борьбы с Красной армией.

Розенберг назначал «президентов» и руководителей подготовляемых в то время «правительств» Украины, Белоруссии, Туркестана, Азербайджана и т.д.

После того как Красная армия нанесла ряд серьезных ударов по германским войскам, немцы увидели, что политика расчленения Советского Союза провалилась.

Еще в 1943 г. среди некоторых генералов и офицеров германской армии, с которыми мне приходилось беседовать, велись разговоры о недовольстве политикой гитлеровского правительства.

Так, будучи в 1943 г. в Смоленске, я встречался с командующим тыловым округом генерал-фельдмаршалом Кюхлером, который сказал мне, что, по его мнению, жертвы, принесенные германской армией на Востоке, увеличиваются неправильной политикой Розенберга.

Тогда же Штрикфельдт рассказал мне, что работник генерального штаба вооруженных сил Германии генерал-майор Гелен как-то сказал ему, что политика правительства только усложняет обстановку, увеличивая число врагов Германии.

В июне 1943 г. в беседе с немецкими писателями Двингером, Бремом и гауляйтером Вены фон Ширахом последние высказали мне свое мнение, что Германия должна строить свою политику на Востоке в сотрудничестве с русскими, ведущими борьбу против Советской власти.

Очевидно, учитывая эти настроения и тяжелое положение немцев на фронте, создавшееся к середине 1944 г., гитлеровское правительство приняло решение привлечь русские антисоветские формирования к активной борьбе под руководством немцев против большевиков, сосредоточив всю эту работу в руках Гиммлера .

20 июля 1944 г. ко мне приехал представитель отдела пропаганды вооруженных сил Германии на Востоке капитан Гроте, который предложил мне срочно поехать с ним на прием к Гиммлеру , но в связи с покушением на Гитлера, происшедшим в этот день, встреча с Гиммлером была отложена и состоялась лишь 18 сентября 1944 г.

ВОПРОС: Где вы встретились с Гиммлером ?

ОТВЕТ: В ставке верховного командования вооруженных сил Германии, в лесу, близ г. Растенбург (Восточная Пруссия).

ВОПРОС: Кто присутствовал при вашей встрече с Гиммлером ?

ОТВЕТ: В поезде вместе со мной для встречи с Гиммлером ехали: Штрикфельдт, представитель СС - оберштурмбанфюрер Крегер и командир полка пропаганды СС полковник Далькен.

В приемной Гиммлера нас встретил обергруппенфюрер Бергер, который объявил, что Штрикфельдт на приеме присутствовать не будет.

ВОПРОС: О чем вы разговаривали с Гиммлером ?

ОТВЕТ: Гиммлер мне заявил, что отдел пропаганды вооруженных сил Германии не смог организовать русских военнопленных для борьбы против большевиков, в связи с чем этой работой он будет руководить лично.

Всеми русскими делами, как сказал Гиммлер, будет заниматься его заместитель Бергер, и своим представителем при мне он назначает Крегера.

Для успешной борьбы против Советской власти Гиммлер предложил объединить все существующие на оккупированной немцами территории и внутри Германии белогвардейские, националистические и другие антисоветские организации и для руководства их деятельностью создать политический центр, предоставив мне свободу выбора, именовать ли мне этот центр правительством или комитетом.

Приняв предложение Гиммлера, я просил его разрешить мне создать комитет под названием Комитет освобождения народов России и сформировать армию в составе 10 дивизий из числа военнопленных для использования их в борьбе против Красной армии.

Гиммлер согласился с созданием комитета и разрешил сформировать из военнопленных пока 5 дивизий, обещал обеспечить их вооружением.

Тогда же Гиммлер дал мне указание разработать Манифест комитета и представить ему на утверждение.

В дальнейшей беседе Гиммлер подробно интересовался событиями в Советском Союзе в 1937 г. Он расспрашивал, был ли военный заговор в действительности, имел ли он сторонников. Желая показать, что внутри Советского Союза есть противники правительства, которые ведут борьбу с Советской властью, я ответил Гиммлеру, что заговор действительно существовал. На самом же деле я всегда считал, что никакого заговора не было, и органы НКВД расправились с невинными людьми.

Гиммлер задал мне вопрос, был ли я знаком с Тухачевским и знал ли других участников военного заговора. Я ответил, что в тот период я был еще маленьким человеком, занимал небольшую должность и никаких связей с Тухачевским и другими заговорщиками не имел.

Гиммлер спросил, остались ли в Советском Союзе люди, на которых в настоящее время германское правительство могло бы рассчитывать и которые могут организовать в России переворот. Я сказал свое мнение, что такие люди, безусловно, в России должны быть, но мне они не известны.

Тогда Гиммлер поинтересовался, как я считаю, может ли Шапошников организовать переворот, как один из офицеров старой армии и занимающий видное положение в СССР. Я на этот вопрос не ответил, сославшись на то, что с Шапошниковым близко знаком не был и только представлялся ему в 1942 г. как начальнику Генерального штаба.

После этого Гиммлер спросил, как я знаю Сталина, Берию, Кагановича и Жданова. Особенно Гиммлер интересовался личной жизнью Сталина, расспрашивал, где Сталин живет, из кого состоит семья и есть ли евреи в семье и близком окружении Сталина.

Я клеветал на Сталина, но каких-либо подробностей Гиммлеру о личной жизни Сталина рассказать не мог, так как в действительности ничего не знал.

В отношении Берии, Кагановича и Жданова я также ничего Гиммлеру не сумел сказать, ибо мне ничего о них не было известно.

Тогда же Гиммлер задал вопрос, кто может быть преемником Сталина. На мое заявление, что это трудно предположить, Гиммлер высказал свое мнение, что по военным вопросам преемником Сталина, очевидно, будет Жуков, а по гражданским делам - Жданов. Я сказал, что Жуков в прошлом был моим начальником, я его знаю как волевого и энергичного, но грубого человека.

Перед тем как отпустить меня, Гиммлер спросил, смогу ли я справиться со столь ответственной задачей, как объединение антисоветских организаций всех национальностей. Я заверил Гиммлера, что с этой задачей справлюсь, так как за 2 года пребывания в Германии я приобрел необходимые связи среди белоэмигрантов и националистов, а также, что в ближайшие дни представлю ему проект манифеста.

ВОПРОС: Кто участвовал в составлении манифеста, написанного по предложению Гиммлера?

ОТВЕТ: Проект манифеста, который нами разрабатывался по предложению Гиммлера, составляли я, Малышкин, Трухин, Жиленков и работавший в ведомстве Геббельса генерал-майор Закутный - бывший начальник штаба 21-го стрелкового корпуса Красной армии.

В манифесте в антисоветском духе излагалось положение в Советском Союзе, возводилась клевета на руководителей Советского государства, которые якобы своей неправильной политикой привели страну к войне, и сейчас народы России проливают кровь за империалистов Англии и CШA. Доказывалась необходимость борьбы с большевизмом и сообщалось о создании для этой цели Комитета освобождения народов России.

В манифесте декларировалось, что комитет создан для освобождения народов России от большевистской системы, заключения мира с Германией и создания Российского государства без большевиков.

После этого проект манифеста через Крегера был передан Гиммлеру, который внес в него ряд поправок и утвердил.

Манифест подписали 37 членов и 12 кандидатов в члены Комитета освобождения народов России.

ВОПРОС: В распоряжении следствия находится напечатанный типографским способом манифест Комитета освобождения народов России, датированный 14 ноября 1944 г. Вы этот документ подписали?

ОТВЕТ: Да.

ВОПРОС: В манифесте указано, что некоторые члены Комитета освобождения народов России не поставили своей подписи на этом документе в связи с тем, что они находятся в СССР. Назовите фамилии этих лиц?

ОТВЕТ: Такую запись в конце манифеста придумал Жиленков для того, чтобы создать видимость, что представители комитета действуют также и на территории СССР.

Я сказал Жиленкову, что немцы могут потребовать от нас, чтобы мы назвали фамилии этих членов комитета, Жиленков ответил, что из этого положения мы выйдем очень легко, назовем несколько известных нам в СССР командиров и скажем, что они якобы являются нашими сторонниками.

ВОПРОС: Но вы же сами в своих публичных выступлениях утверждали, что имеете сообщников среди генералов и офицеров Красной армии?

ОТВЕТ: Никаких сообщников в Красной армии я не имею. В своих некоторых выступлениях я действительно говорил, что якобы у меня есть преступные связи с лицами, находящимися на территории СССР, которые ведут борьбу против Советской власти, но на самом деле я их не имел и говорил об этом только для того, чтобы поднять в глазах немцев свой авторитет.

Должен показать, что в начале 1944 г. ко мне в Дабендорф явились два незнакомых сотрудника СД, владевших русским языком.

Один из пришедших заявил, что им якобы удалось связаться с Шапошниковым, который по предложению немцев берется организовать переворот внутри СССР. Эти люди спросили меня, что я хотел бы передать Шапошникову и не хочу ли я связаться с кем-либо другим в Советском Союзе, они мне могут помочь в этом. Я поинтересовался, как немцам удалось связаться с Шапошниковым, однако эти лица замялись и ничего вразумительного сказать не смогли. Я понял, что это провокация со стороны немцев, сделанная с целью проверить, имею ли я какие-либо связи на территории СССР, и поэтому уклонился от разговоров с ними.

ВОПРОС: Назовите лиц, входивших в состав созданного вами по указанию немцев Комитета освобождения .

ОТВЕТ: Численность комитета составляла около 60 членов и кандидатов.
Кроме меня, Малышкина, Жиленкова, Трухина и Закутного в комитет входили:
Полковник Боярский - бывший командир 41-й стрелковой дивизии Красной армии;
Полковник Буняченко - бывший командир 389-й стрелковой дивизии Красной армии;
Полковник Меандров - бывший начальник оперативного отдела штаба 6-й армии;
Профессор медицины Богатырчук, бежавший с немцами из Украины;
Музыченко - бывший советский журналист, бежавший с немцами из СССР;
Генерал-лейтенант царской армии Абрамов - один из руководителей белогвардейской организации Русский общевоинский союз;
Белоэмигрант Казанцев - руководящий член белогвардейской организации Национально-трудовой союз нового поколения;
Генерал белой армии Балабин - руководитель белоказачества;
Профессор Руднев - белоэмигрант.

ВОПРОС: О других членах комитета вы будете допрошены дополнительно, а теперь покажите, кто назначал и вербовал членов комитета?

ОТВЕТ: После получения от Гиммлера указаний о создании Комитета освобождения я совещался с Трухиным, Жиленковым, Закутным и Малышкиным, предложив им подобрать кандидатов в члены комитета. Трухин должен был подбирать кандидатов среди военных, Жиленков - среди бывших политработников Красной армии, Закутный - из числа гражданских лиц. С белоэмиграцией имели дело я и Малышкин.

Через два дня мы собрались вновь и сообща рассмотрели представленные кандидатуры.

Список членов комитета был направлен через Крегера Гиммлеру, который его и утвердил с некоторыми поправками.

Первое заседание комитета состоялось 14 ноября 1944 г. в Праге, на котором, кроме членов комитета, присутствовали руководитель протектората Чехии и Моравии Фрик, обергруппенфюрер Лоренс и представители от созданного немцами чешского правительства.

Заседание открыл профессор Руднев как старейший по возрасту член комитета, предложивший избрать меня председателем.

После утверждения выработанного нами манифеста был избран президиум комитета в составе меня, Малышкина, Жиленкова, Трухина, Закутного и белоэмигрантов Руднева и Балабина.

Председателем комитета был избран я, секретарем - Малышкин.

Согласно утвержденному немцами временному положению, гражданскими лицами руководил председатель комитета совместно с Президиумом, а военными - Председатель единолично, как главнокомандующий.

Кроме того, в составе комитета были созданы управления: военное - руководитель Трухин, пропаганды - руководитель Жиленков, гражданское - руководитель Закутный, финансовое - руководитель профессор Андреев, бежавший с немцами из СССР; народной помощи, занимавшееся сбором пожертвований на нужды комитета, - руководитель белоэмигрант Алексеев.

ВОПРОС: Вы показали, что Гиммлер поручил вам объединить все белогвардейские и националистические организации для борьбы против Советской власти. Что вами было сделано в этом направлении?
<...>
Окончание см.

Будучи в порядке ст. 92 и 95 УК предупрежден об ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний (подпись допрашиваемого)

(НИКУЛИН)

По существу дела показал:

До 28 августа 1941 г. я проходил военную службу в Красной Армии, был красноармейцем 224-го стр. полка, но какой дивизии, я не помню. 28 августа 1941 г. в гор. Таллине весь наш полк попал в плен к немцам, так как мы не успели эвакуироваться через море и были взяты в плен на пристани в гор. Таллине, где мы ожидали посадки на пароход. Сразу же после пленения я был отправлен в гор. Митаву [Елгаву] Латвийской ССР, где в течение месяца проходил карантин и в числе других пленных занимался строительством бараков, но через месяц, т. е. 28 сентября 1941 г., из гор. Митава я, как и другие пленные, был отправлен на работу к хозяину в качестве работника. Попал я к хозяину – латышу УРМАНУ Петру, который проживал и имел две усадьбы в [...] волости Зоса, Якобштадского [Екабпилсского] уезда. У этого хозяина из пленных я и работал один на сельхозработах с 28 сентября 1941 г. по 21 июня 1943 г. Работать приходилось очень тяжело с рассвета дотемна, хозяин был в обращении грубый, а кормил по выдаче впроголодь. Бить он меня не бил, но грубо обращался, ругал и заставлял почти без отдыха работать. В июне 1943 г. хозяину УРМАНУ от полиции из волости пришла повестка, по которой он меня и отправил в волостную полицию. Когда я прибыл туда, то в полиции уже было 10 чел. других военнопленных. Из этой полиции нас всех, т. е. 10 чел., и отправили в лагерь военнопленных мест. Кохтла-Ярве Эстонской ССР, что в 60 км от гор. Нарвы. В этом лагере я и находился до 11 сентября 1944 г. Таким образом, в лагере я был один год и 2 месяца. В этом лагере содержалось до 3 тысяч чел. военнопленных. Жили мы в бараках, которые были переполнены, а содержались в ужасных антисанитарных условиях, была грязь, сырость и нас заедали клопы. Каждый день нас гоняли на работу по строительству сланцеперегонной фабрики в районе мест. Кохтла-Ярве. Работали мы до 15 часов в сутки и работу начинали с 4 часов утра каждый день. Во время работы кушать нам ничего не давали. Кормили лишь два раза в день, т. е. утром перед работой и вечером после работы. Норма хлеба была 300 гр в день и два раза давали суп, также по норме, и он был исключительно жидкий, просто вода, в которой, как правило, была сварена какая-либо зелень, а летом варили просто траву. Надзирали за нами на работе немцы, фамилии их я назвать не могу. Они стояли над нами с палкой в руках, и как только чуть оторвался от работы, чтобы разогнуть спину, так и получаешь удар палкой. Били и резиновыми плетками. Мне лично и самому попадало очень часто, а однажды я был избит немцем резиновой плеткой за то, что я случайно попал на работу не в свою бригаду. От ужасно тяжелых условий в лагере, плохого питания и избиения людей содержавшиеся в лагере систематически болели, и большинство от истощения, но если и заболеешь, то от работы не освобождали до тех пор, пока человек совсем не сляжет и не сможет двигаться. Так ежедневно из лагеря выбывало замученных военнопленных в среднем по 20 чел. Я не знаю случаев, чтобы в лагере умирали, а делалось так, что там замучивали до тяжелейшего состояния, а замученных до их смерти куда-то отправляли. Что впоследствии было с этими людьми, я не знаю. В силу таких тяжелых условий я решил во что бы то ни стало, а из лагеря убежать. 16 августа, когда нас гнали на работу, я пытался совершить побег, но охранник (фамилии его не знаю) выстрелом из винтовки ранил меня в грудную клетку. По этому ранению я в начале был направлен в лазарет при лагере, а 11 сентября с. г. вместе с другими больными в кол-ве 41 чел. я был из лазарета отправлен. Когда отправляли, то мы полагали, что нас везут куда-либо в госпиталь, но оказалось, что привезли нас в гор. Таллин и посадили в тюрьму № 1. Состояние мое было еще очень тяжелое, я не мог сам передвигаться, мед. помощи никакой не оказывали. В таком состоянии я и был посажен в тюрьму. В камере, в которой я находился, было 75 чел. Просидел я в ней с 1 1.09.44 по 25.09.44, когда с прибытием в гор. Таллин Красной Армии я был отправлен в госпиталь, где и нахожусь по настоящее время на излечении. Режим в тюрьме был ужасный, нас почти не кормили, были дни, когда совершенно ничего не давали кушать, а так в другие дни выдавали по 200 гр хлеба, один раз суп, а это была просто вода, в которой плавало несколько крупинок овса или другой крупы. Когда я сидел в камере, то ежедневно ряд арестованных избивались надзирателями за всякие пустяки. Надзиратели появлялись с палками в руках и ими били арестованных.

Ежедневно в камере выстраивали арестованных на проверку. Однажды я, будучи больным (раненым), не смог быстро встать в строй на проверку, тогда надзиратель ударил меня по спине палкой. Мед. помощи нам, а в камере было несколько раненых, никакой не оказывали. Мы были брошены на произвол судьбы. Мне известно, что последние дни перед отступлением немцев из Таллина из тюрьмы арестованные куда-то отправлялись, но куда, сказать не могу. Из нашей камеры отправлен никто не был, но когда по коридору проходили арестованные из других камер, то они заглядывали в нашу камеру через глазок и говорили нам: «Скоро и до вас очередь дойдет». Так мы и ждали с минуты на минуту, что нас должны куда-то отправить, но этого не случилось, и наша камера полностью осталась, и когда ушло начальство тюрьмы, то сами арестованные открыли камеру, и кто по состоянию здоровья мог двигаться – ушли, а куда, я сказать не могу.

Осталось нас в камере тяжелобольных 13 чел., все мы и были с приходом Красной Армии отправлены в госпиталь.

Вопрос : Можете ли вы назвать, кто были работники тюрьмы и их фамилии?

Ответ : Назвать фамилий работников тюрьмы я не могу, не знаю.

Вопрос : Что вы можете дополнить к данным вами показаниям?

Ответ : Больше показать ничего не имею. Протокол записан с моих слов правильно и мною прочитан.

(НИКУЛИН)

Допросил: [...]

ГА РФ. Ф. 7021. Оп. 9. Д. 97. Л. 32–34.

Подлинник. Машинопись.

"Пленный - убеждённый коммунист и член партии..."

BA-MA, RL 7/481

Штаб соединения, полевой командный пункт
26.9.1941г.
Полковник Бассенге
секретный документ № 1194/41

Штаб соединения передаёт в приложении содержание допроса сбитого 17. 9. 1941 г. в районе Lenintal русского лейтенанта авиации К-а Леонида Филипповича.

Составитель:
Леонидас, 3 16
IV-й авиакорпус, Отдел разведки
D.L.M. 1c

Допрос военнопленного Красной Армии

К-а Леонида Филипповича,
лейтенант авиации, штурман-наблюдатель, был сбит 17 сентября 1941 г. зенитной артиллерией в районе боевых действий 11-го Армейского корпуса.

1. Имя и фамилия: К-а Леонид Филиппович.

2. Звание: лейтенант авиации, штурман-наблюдатель.

3. Дата и место рождения, последнее место проживания: 6 июня 1920 г. В республике Казахстан, Кустанайский район, деревня Uritk (Урицк?) .

4. Национальность и религия: украинец, его мать украинка, отец русский. Допрашиваемый объяснил, что в СССР национальность устанавливается в возрасте 1,5 лет по матери -? (вопросительный знак составителей документа - М.С.) . Был крещён православной церковью, в настоящее время неверующий.

5. Общее и специальное образование, военная подготовка, иностранные языки:
10-летнее образование в городской школе в Казахстане. Закончил военную лётную школу, где ему после 2-х лет учёбы было присвоено звание лейтенанта и военная специальность штурмана-наблюдателя. Выпуск курсантов 1940 г. был последним выпуском офицеров-наблюдателей. Допрашиваемый сообщил, что кроме этого организация «Осоавиахим» подготовила около 40 тыс. лётчиков в мирное время, которых можно использовать после короткой подготовки для полетов на боевых самолётах. Мы считаем, что он преувеличивает (два мира, два образа мысли - М.С.). Затем допрашиваемый сообщил, что экипажи самолётов в будущем будут формироваться только из рядовых и младших офицеров.
Он владеет русским языком и немного немецким, который он учил в школе.

6. Обстоятельства, дата и место взятия в плен:
Утром 17 сентября 1941 г. Допрашиваемый вылетел с аэродрома Сарабуз (аэродром ВВС Черноморского флота в Крыму - М.С.) в составе 3-х боевых самолётов ДБ-3. На одном из этих самолётов он и был штурманом-наблюдателем. Эти самолёты, а также другие 6 такого же типа, которые должны были подойти к цели со стороны моря, имея задание нанести удар по деревне Ленинталь на одесском фронте. Когда всё соединение пролетало над Ленинталем, зенитная артиллерия открыла огонь и попала в самолёт, в котором находился допрашиваемый. У него было время выпрыгнуть из самолёта; он спасся на парашюте и приземлился на нашей стороне линии фронта в районе деревни "Красный переселенец", в полосе 11-го Армейского корпуса.

7. Документы, имеющиеся при допрашиваемом:
Удостоверение № 41/1706 от 17 июня 1941 г., в котором указано его звание и сведения идентификации.
Удостоверение № 1/1406 от 14 июня 1941 г., выданное гарнизоном Ялта.
Членский билет Коммунистической партии № 42/11542. Выдан 30 августа 1941 г. Политотделом 63-й авиабригады ВВС Черноморского флота.
Две бесплатные продуктовые карточки на завтрак, обед и ужин.
Три маленькие фотографии по пояс допрашиваемого.

8. К какому соединению он приписан?
5-я эскадрилья 2-го бомбардировочного полка (2-й минно-торпедный авиаполк - М.С.) 63-й авиабригады ВВС Черноморского флота с главной базой под Сарабузом; еще один используемый аэродром в 5-6 км северо-западнее Старый Крым.

9. Имена командиров:
Командир эскадрильи: капитан Бузухин
Командир 5-й эскадрильи: капитан Зориков
Командир 2-го авиаполка: ст. лейтенант Биба
Командир 63-й авиабригады: полковник Хатиашвили

10. Воинские части, известные авиационные базы и аэродромы:
Штаб 63-й авиабригады ВВС Черноморского флота находится при авиационной базе на аэродроме Сарабуз. В состав этой бригады входит 2-й бомбардировочный полк и 40-й бомбардировочный полк (все верно - М.С.) , оснащенный самолётами "BE" , так называемые "Sotki" (не ясно, возможно, имеется в виду самолет Пе-2, который был разработан в "шарашке" НКВД на базе проекта "изделие 100"; бомбардировщики Пе-2 на вооружении 40 БАП, действительно, были - М.С.)
Допрашиваемый сказал, что не знает расположения действующих аэродромов этих полков. Допрашиваемый объяснил, что он стартовал с аэродрома Сарабуз. Аэродром размера порядка 3 на 3 км и представляет собой мощную авиационную базу. Более крупные аэродромы находятся также под Джанкоем и Евпаторией, а также много действующих аэродромов вдоль железной дороги Евпатория – Сарабуз.
На юго-западе Крыма, а также вдоль обеих железных дорог находятся многочисленные действующие аэродромы.
Допрашиваемый заявил, что он не знает расположения отдельных частей, поскольку они часто меняют свою дислокацию, иногда ежедневно, чаще - каждые 3-4 дня и почти всегда - еженедельно. Допрашиваемый сообщил, что в Крыму находятся многочисленные авиачасти, особенно вдоль ж/дороги с запада, но он не знает - какие и где.

11. Численность и вооружение:
До начала войны в его полку было 5 эскадрилий, с того времени было пополнение в составе одной или двух эскадрилий – точно он не знает. Эскадрильи по 12- 14 машин. 5-я эскадрилья потеряла 2 самолёта. Потери других эскадрилий ему неизвестны и говорит, что потери держатся в тайне. Когда допрашиваемый готовился к вылету, 5-я эскадрилья имела 11 машин, 1 машина была потеряна уже давно и замены не было.

12. Собственные полёты до взятия в плен:
Допрашиваемый заявил, кроме собственных полётов ему неизвестны проводимые другими эскадрильями полёты. У него с начала войны в целом 5 полётов, два из них были отменены из-за плохой погоды (подчеркнуто мной - М.С.). Во время одного задания он летел в районе Днестровского лимана с целью установить, когда высадились войска. Во время другого задания он летал в районе Беляевки, где были сброшены вдоль линии продвижения румынской армии бомбы в 100 кг и листовки. Пятый бомбовый налёт на деревню Ленинталь, где он не успел сбросить бомбы на высоте 1500 м и был сбит.

13. Характеристики самолёта DB:
Поскольку он был штурманом, характеристик самолёта и мотора не знает и утверждает, что в основном лётчики знают их только в пределах необходимого. Несмотря на это, он сообщил, что в случае необходимости он сможет управлять самолётом и довести его до аэродрома.
Его самолёт может без бомбовой нагрузки подняться на высоту до 13.000 м, с обычной нагрузкой в 2500 кг - до высоты 8.500 м, сам он поднимался только до 6.500 м. Средняя скорость самолёта 450 км/час на высоте 3500 м и посадочная скорость 120 км/час. У самолёта 4 топливных бака в несущих плоскостях, длительность полёта 7 час с бомбовой нагрузкой 1000 кг и около 5 час с бомбовой нагрузкой 2500 кг. Максимальная бомбовая нагрузка 2500 кг, обычно 1000 – 1500 кг. Самолёт имеет 13 точек подвески бомб: 10 в фюзеляже и 3 под фюзеляжем (в основном все верно - М.С.).
На борт он может принять:
а) 1 бомбу 1000 кг,
б) или 10 бомб по 100 кг и 3 по 250,
с) или 10 бомб по 100 кг и 3 по 500.
Бомбосбрасыватель срабатывает механически. Прицел старого образца «Герц-Бойков».

Экипаж: первый пилот, штурман-наблюдатель, два стрелка (радист и пулемётчик), они меняются между собой. У штурмана-наблюдателя на борту следующие функции: навигатор, бомбардир и стрелок-пулемётчик. Радисты являются тоже бортовыми стрелками. Длина волн радиостанции ему неизвестна, поскольку она меняется каждый день. Допрашиваемый может сбрасывать бомбы только в горизонтальном полёте. В пикирующем полёте он бомбы никогда не сбрасывал, хотя самолёт это позволяет (?). Из вооружения самолёт имеет 4 пулемёта и поворотную турель с пушкой (? насчет пушки в 41-м году - очень сомнительно, М.С.). Самолёт ДБ-3 может также приводниться, но долго наплаву не удержится. Для экипажа предусмотрены 2 резиновые лодки.

14. Как проявил себя самолёт в бою:
Допрашиваемый сообщил, машины ДБ очень хорошие; если бы скорость была 550-600 км, это был бы лучший из известных ему самолётов.

15. Различные склады:
Он заявил, он не знает складов бомбовых или снарядов, так как бомбы и снаряды доставляются по ж/дороге, а с ж/дороги до аэродрома на грузовиках. Он знает это от тех, кто обслуживае аэродром Сарабуз.

16. Настроение и дисциплина в его соединении:
Допрашиваемый заявил, что моральный дух в его эскадрилье хороший, и, несмотря на все предыдущие неудачи, все убеждены в том, что в конечном итоге победа будет за СССР.

17. Прочие показания:
Советское главное командование видит решающий пункт первого периода войны Германии против СССР на северном участке фронта, то есть в районе Ленинград – Москва, главным образом потому, что в случае потери этих центров для СССР будет потерян выход к Балтийскому морю, а также связь с севером. По этой причине главное командование ставит перед Красной Армией задачу отчаянными усилиями удержать этот участок.

Крым считается неприступной крепостью, поскольку он защищён с моря всеми силами Черноморского флота, который господствует на море и имеет базу в Севастополе. Все посёлки, деревни, отдельные дома, леса и каждая лощина нацелены на оборону. С этой целью эвакуированы все дети, часть женщин и все мужчины. Вторжение в Крым как с моря, так и с севера главное командование русских рассматривает как невозможное в силу географического положения и благодаря наличию мощной обороны. В Крыму сконцентрированы многочисленные воздушные силы, которые действуют как на юго-восточном участке фронта, так и могут быть задействованы в качестве резерва на юге - в Средней Азии.

СССР занял Иран, чтобы обеспечить пути снабжения с юга – с Англией – и одновременно для защиты нефтяного района Баку, а также, чтобы тем самым повлиять на позицию Турции, которая теперь даже в худшем случае будет оставаться нейтральной.

СССР имеет на Урале сильную военную промышленность, куда были также эвакуированы из европейской части страны промышленные предприятия, и они работают интенсивно для нужд Красной Армии.

Советское главное командование считает, что Красная Армия будет в состоянии в декабре-январе провести крупные операции, которые изменят военное положение в пользу СССР. Если война [после того] не кончится, то она определённо продлится минимум ещё 2 года.

Потери около 3000-4000 самолётов, которые русские подтверждают, будут тяжелы для СССР, поскольку возможности промышленности минимальны. Пленный сообщил, в СССР прибыли транспорты с английскими самолётами, но они ещё не введены в строй, так как советская авиация имеет ещё достаточно самолётов, необходимых для ведения действий.

Советское верховное командование считает, что выбранная им тактика нанесла уже армии противника очень большие потери, при этом противник потерял сейчас как минимум на 50 % больше солдат и техники, чем советские войска. В результате этого должно наступить ослабление противника и тогда Красная Армия перейдёт в наступление и отвоюет всё, что она потеряла.

По словам пленного моральный дух в армии и среди населения СССР отличные, так как все уверены в том, что планомерное отступление Красной армии – это масштабный манёвр, который в ближайшем будущем приведёт к уничтожению армии противника и возвращению утраченных территорий, а затем и к вступлению на территорию противника. Далее пленный утверждает, что СССР имеет запасы складов продовольствия и сырья в достаточном количестве, чтобы продолжить войну до победного конца.

18. Выводы:
Сведения, высказанные пленным, интересны, они дополняют и подтверждают факты с фронта, но их надо воспринимать с определённой осторожностью. Пленный - убеждённый коммунист и член партии. Поэтому его высказывания представляют всего лишь его убеждения в том, что в этой войне в итоге всё же победит Советский Союз. Он в состоянии вести пропаганду и поднимать моральный дух других пленных; по этой причине за ним должен быть установлен постоянный контроль. Мы считаем, что он должен быть переведён в лагерь советских военнопленных.

Власов Андрей Андреевич

Протокол допроса военнопленного генерал-лейтенанта Красной Армии М Ф Лукина 14 декабря 1941 года

Протокол допроса военнопленного

генерал-лейтенанта Красной Армии М.Ф.Лукина

Приведенный ниже текст допроса был отправлен с оккупированной германскими войсками территории СССР в Берлин для ознакомления Гитлеру. Давший показания М.Ф.Лукин (1892-1970 гг.), Герой Российской Федерации (1993 г.), генерал-лейтенант, командовал в ходе войны 16-й, 20-й и 19-й армиями. В октябре 1941 года в районе Вязьмы был тяжело ранен и захвачен немцами в плен, в мае 1945 года освобожден.

Генерал Лукин, тяжело раненный, был взят в немецкий плен. С ним уже несколько раз беседовали, но говорили немного, вследствие его тяжелого состояния. Теперь же генерал-лейтенант Лукин сказал следующее:

Если Вы хотите, чтобы я ответил на Ваш вопрос: "Почему русский народ, несмотря на всю свою ненависть к Сталину и советской системе, продолжает их защищать?" - то могу ответить таким образом, чтобы быть очень честным в разговоре с Вами. Вы говорите об освобождении народов России от большевистской системы и о новом порядке для будущей Европы, но одновременно Вы говорите, что только русские являются носителями большевизма, а украинцы, например, нет. Это ерунда. Большевизм также чужд русскому народу, как и украинцам. Вообще, это интернациональное учение. Большевики смогли победить в России только потому, что сельское хозяйство было ужасно запущено после 1-й мировой войны. Коммунисты пообещали крестьянам землю, а рабочим - фабрики и заводы, поэтому народ поддержал их. Конечно, это было ужасной ошибкой, поскольку сегодня крестьянин, по сравнению с прошлым, не имеет вообще ничего. В лучшем случае, колхозник в Сибири получает 4 кг хлеба в день, а средняя зарплата рабочего 300- 500 рублей в месяц, на которую он ничего не может купить. Когда нечего есть и существует постоянный страх перед системой, то конечно, русские были бы очень благодарны за разрушение и избавление от сталинского режима. Только очень высокие представители советского партийного аппарата сносно живут. Командир стрелковой дивизии, по сравнению с ними, живет плохо. Но я все равно не верю в то, что в нынешних условиях, внутри СССР может произойти народное, антисталинское восстание. Слишком много крови пролили большевики за 20 лет своей власти, и все, кто бы мог поднять такое восстание, уже уничтожены. И даже если существует, к примеру, такой командир или генерал, который бы думал о таком восстании и о новой России, он все равно ничего не мог сделать, так как вокруг него слишком много комиссаров и чекистов. Даже если этот генерал только поговорит об этом со своими друзьями, он все равно ничего не сможет сделать, так как даже в среде военных очень много доносчиков и никому нельзя верить. Поэтому для осуществления антисталинского восстания нужен сильный толчок извне. Вы, немцы, можете сокрушить систему, но Вы не должны думать о том, что народ может это сделать сам, несмотря на свою ненависть к режиму. И Вы не должны упрекать или наказывать русских за то, что они не восстают.

Вы говорите об освобождении народов. Но мы ничего не слышали об освобождении Украины или Белоруссии, захваченных Вами, и у нас говорят, что и для России свободы не будет. Это порождает сопротивление агрессору. Конечно, партийный аппарат и чекисты это не друзья, но вторгнувшийся враг это агрессор, и с ним надо бороться. Начиная с сентября этого года, на Волге и восточнее Волги формируется 150 .новых стрелковых дивизий, а возможно и больше, но никак не меньше 150. Мы должны были сами отдавать из своей армии некоторых командиров и комиссаров для этих новых дивизий. Через 4-5 месяцев эти дивизии или закончат свое формирование, или уже будут на фронте. У них будут и танки. Один мой друг сказал мне, что ежедневно строятся 60 танков, позднее это число будет доведено до 80. Это, включая заводы Ленинграда и те заводы, которые были эвакуированы На Восток страны. Основные типы строящихся танков "Т-34" и "KB". Так же строятся около 20 самолетов в сутки разных типов но артиллерии и пистолетов-пулеметов будет немного. СССР помогают США и Великобритания, но я не думаю, что их помощь будет значительна. Нефти и нефтяных запасов не так много, чтобы полностью удовлетворить потребности, и если Вермахт дойдет до Кавказа, то их будет еще меньше.

Здесь генерал-лейтенант Лукин задал вопрос собеседнику о том, что не собираются ли немцы создать альтернативное русское правительство? На этот вопрос Лукина, допрашивающий ответил, что создание такого правительства будет затруднительно, ибо генерал Лукин сам заметил, что все, кто бы мог войти в такое правительство, убиты большевиками. А в случае создания правительства из случайных людей, русский народ будет думать, что это правительство лишь служит немцам.

Лукин сказал: "Может быть, это и правда. В этом году Вы создали Министерство по делам восточных территорий которое помогает только Вам. Однако если будет все-таки создано альтернативное русское правительство, многие россияне задумаются о следующем: во-первых, появится антисталинское правительство, которое будет выступать за Россию, во-вторых, они могут поверить в то, что немцы действительно воюют только против большевистской системы, а не против России и в-третьих, они увидят, что на Вашей стороне тоже есть россияне которые выступают не против России, а за Россию. Также правительство может стать новой надеждой для народа. Может быть так как я, думают и еще другие генералы; мне известны некоторые из них, кто очень не любят коммунизм, но они сегодня ничего другого делать не могут, как поддерживать его".

На вопрос допрашиваемого, кого бы Лукин мог назвать в качестве альтернатив, Лукин ответил:

"Сегодня в СССР существуют только два человека, которые достаточно популярны - это Буденный и Тимошенко. Буденный это человек из народа, в 1938 г. Сталин его очень не любил, и многие это знают. Если бы Буденный и Тимошенко возглавили восстание, то тогда, возможно, много крови и не пролилось. Но и они должны быть уверены в том, что будет Россия и российское правительство. И Буденный, и Тимошенко не очень любят коммунистические принципы, и, хотя они и являлись продуктами большевистской системы, они могли бы выступить, если бы видели альтернативу. Новая Россия не обязательно должна быть такая, как старая. Она может даже быть без Украины, Белоруссии и Прибалтики, будучи в хороших отношениях с Германией. Вот и помочь в создании такой России и правительства только в Ваших силах, а не в наших. Жуков и Шапошников не являются такими популярными, но они очень хорошие солдаты. Правда, я не думаю, что новые сформированные дивизии смогут вести наступательные действия; они могут только хорошо обороняться. Очень многие не хотят воевать, и при наступлении наших наступающих часто брали в плен очень легко. В районе южнее Ярцево Вы имели 50 орудий на 1 км фронта, но наша пехота все равно должна была наступать три раза. Было очень много убитых, и очень многие не желали прорываться из окружения, а сдавались. Все-таки, потери составили не менее 10 000 человек.